Игрушка для босса. Трилогия

— Не поняла? — произношу возмущенно, выдерживаю небольшую паузу, чтобы сбить Хачапури с толку. — Я ничего не брала и понятия не имею, о чем речь, — скрещиваю руки на груди, пытаюсь утихомирить подергивающуюся от волнения коленку.

— Иди сюда, — пальцем манит к себе начальник и что-то включает на компьютере. — Вот, — разворачивает ко мне монитор, а сам, недовольно сжав рот, пристально наблюдает за моей реакцией.

Приклеиваюсь взглядом к экрану в надежде, что это поможет хотя бы частично вернуть воспоминания о вчерашнем вечере. Как завороженная слежу за своими действиями, записанными на камеру.

Я сижу за столом, а в руке бокал вина, который я опустошаю залпом. Вид у меня пьяный, дурной и довольный. Блузка на груди расстегнута на три верхние пуговицы, хотя и так прозрачная. Кофта сползла с плеч, а белье просвечивается. Я перекидываюсь взглядами с неким субъектом противоположного пола и открыто ему улыбаюсь.

Но тут мое внимание переключается на босса, который общается с лысоватым кавказцем. Я меняю дислокацию, зачем-то перебираюсь поближе к мужчинам. Подхватываю вилку и тянусь за закуской. Задеваю флешку, лежащую на краю стола, и она падает на пол. Но я, не придав этому значения, подхватываю шашлык и отправляю его себе в рот.

Перевожу убеждающий взгляд на Давида, даю понять, что если и задела флешку, то случайно и даже не заметила. Хотя внутри уверена, что все сделала нарочно и охотилась именно за этой вещью, она в моем вкусе. Но об этом Хачапури знать необязательно. И я не намерена выдавать себя. Снова перевожу взгляд на экран, вижу, как с колен на пол слетает белая тканевая салфетка, и я, с хитрой улыбкой, нагибаюсь за ней.

Все понятно. Делаю вывод, осознавая, что именно так прихватила желаемую игрушку, но Давиду спокойно (насколько позволяет данная ситуация) выдаю:

— И в чем ты меня обвиняешь? — поднимаю на него свои зеленные, как у кошки глаза, а он недовольно прищуривается. — Присмотрись, — прошу перемотать на несколько минут назад, и начальник соглашается, проделывая нужную манипуляцию. — Вот, — тычу пальцем в экран, — согласна, я нечаянно смахнула флешку на пол, а потом уронила салфетку, — нет смысла отнекиваться, все запечатлено на информационный носитель. — Но у меня в руке флешки нет, когда я разгибаюсь, видишь. В одной ладони эта злосчастная салфетка, а в другой — пусто, — стучу ногтем по экрану, доказывая. — Ты же в курсе, что я быстро пьянею, зачем заставил пить? — иду в наступление, а в голосе обида. Сама не замечаю, как перехожу на «ты».

На лице Хачапури мелькает сомнение. Он приподнимается, еще раз прокручивает этот момент, пристально следит за моими действиями, а я снова, для усиления эффекта, пою в свое оправдание:

— Под столом темно, на флешку мог кто-то нечаянно наступить и раздавать, а кусочки выкинуть в мусорку. Или официанты подобрали, когда убирали помещение.

Ты не узнавал, они не находили? — всеми силами показываю, что сопереживаю его

потере и готова во всем помогать. А сама параллельно поглядываю на экран, где

продолжается действо.

Давид задумчиво трет подбородок и достает сотовый. Кому-то быстро набирает. Отходит к окну, разворачивается ко мне спиной и громко отдает указания, чтобы еще раз перешерстили ресторан и опросили персонал.

А я не отрываю взгляд от экрана, уже вид с другой камеры. Округляю глаза и неосознанно подаюсь вперед, когда вижу в компании двух взрослых пар и девушки, заходящего в ресторан Заречного.

Развожу руки в стороны. Ба! Вот где я его подцепила. Радуюсь полученной информации. Хотя бы что-то!

Не замечаю, как за моей спиной возникает Давид. Он тоже хмуро наблюдает за тем, как пьяная я повисаю на шее удивленного мужика. Отталкиваю в сторону, шедшую с ним под руку кареглазую, тощую женщину и что-то нагло нашептываю на ухо.

Невольно вздрагиваю, когда понимаю, что мужчина стоит слишком близко. Оглядываюсь и тут же быстро протискиваюсь между столом и парнем, отхожу от него на безопасное расстояние. Не люблю, когда в мое личное пространство без спросу проникают чужие люди.

— Это еще кто? — в голосе Давида звучит ревность, негодование и недовольство. Его явно обидело мое бегство, но ничего с собой поделать не могу. Когда он рядом, мне некомфортно.

Жаль, конечно, что он так быстро закончил телефонный разговор, и я не успела досмотреть видео. Но теперь у меня есть хоть какое-то представление о том, что вчера творила Фурия. В сумке снова разрывается мобильник. Но я игнорирую вызов, и так начальник не в духе. Прикидываю в уме варианты, как разрядить накалившуюся обстановку и что бы соврать. Не придумав ничего дельного, оправдываюсь:

— Давид, это мой хороший знакомый Антон Заречный. Настя (моя близкая подруга) замужем за Грановским, а это его зам. Помнишь, я как-то о них рассказывала. Мы крестные родители их дочери, поэтому я так обрадовалась, увидев его. Ну и алкоголь нельзя списывать со счетов, он мне крышу сносит, — понимаю, что от моих слов Давид становится еще свирепее. Тряхнув головой, пытаюсь собрать воедино мысли и придумать, как выйти из ситуации.

— И куда ты с ним поехала? — Давид медленно наступает, а я стараюсь не пятиться от страху. Держусь уверенно и гордо, так мне кажется.

— Ну, что ты, — пожимаю плечами, слегка отклоняясь назад. — Мы поговорили, и он вернулся к своим гостям, а я домой отправилась, — пытаюсь улыбнуться мужчине, который грозно нависает надо мной.

— Да что ты! — шипит обиженный кавказки парень. А то я не видел, как ты в машину его втолкнула и укатила в неизвестном направлении. Кстати, я тебя звал, но ты, видя, что приближаюсь, распаниковалась и тут же умчалась. Что ты не договариваешь, Маргарита? Ты ему передала флешку? — Ну, вот опять он за свое. Причитаю про себя. Я так надеялась, что тема потери информационного носителя уже закрыта.

Не понимаю я этих мужчин, что им надо? Вроде ревность в глазах, но о деле никогда не забывают. Скрещиваю руки на груди в целях самообороны, вздергиваю подбородок.

— Значит вот ты обо мне какого мнения?! — иду в нападение. — Раз считаешь, что я дрянь, да еще и воровка, зачем тогда на свидания звал? Просто издевался? — женскую истерику мужики боятся до ужаса, знаю не понаслышке и в экстренных случаях (как сейчас) пользуюсь. Ладонью прикрываю глаза и отворачиваюсь, создаю видимость, что оскорблена до глубины души.

— Мне просто неудобно было перед тобой показываться в пьяном вид. Что бы ты обо мне подумал? — тут же добавляю.

Мамочки, да я великая актриса. Восхищаюсь своей смекалкой, искоса наблюдая за растерянным лицом Хачапури, который уже не знает, как на все это реагировать.

— Я о тебе была лучшего мнения, Давид. Думала, что ты искренен со мной. Но теперь у меня открылись глаза, — так, главное черту не перейти, моя работа мне дорога. — Не брала я твою флешку, зачем она мне. Что на ней такого важного записано, чтобы ты меня смешал с грязью? — войдя в роль, повышаю тон и тут же одергиваю себя. Пора остановиться, а то совсем разошлась. — Мне так обидно, — тихо добавляю и тут же горько всхлипнув, прячу лицо в ладонях.

Ну вот, пора дать парню время обдумать, как оправдаться. Пусть полебезит и попросит прощение. И на этом мы разойдемся. Но вместо извинений в меня летит обвинение:

— Ты с ним спала? — голос грубый, властный, а я от удивления, что мои методы не подействовали, разворачиваюсь к Давиду лицом и отнимаю руку от абсолютно сухих глаз. — Ты уехала с ним, он в ресторан не вернулся, знаю это, потому что люди, которые зашли вместе с ним, быстро поужинали и разошлись. Где вы были? У него, у тебя, в гостинице?

У меня. На автомате отвечаю про себя. К сожалению, осознаю, что мои уловки летят коту под хвост. У Давида слишком большой опыт общения с женщинами, на истерику он не ведется.

Что ему ответить, я не знаю. Трудно сочинять на ходу. Ох, не был бы он моим начальником, от души послала бы на три буквы и хлопнула дверью. А тут надо выворачиваться и юлить, чтобы спасти свою шкуру.

— He знаю, где утром он очнулся, а я проснулась в своей постели и, заметь, на работу приехала вовремя. Одежда на мне другая, не вчерашняя, как ты видишь. А то, что слегка мятая, так ты поезди в общественном транспорте в час пик, вообще морщинистой курагой оттуда вывалишься, — честное слова, он начинает меня бесить. Я в верности этому кавказскому мачо не клялась и руссу косу перед ним не расплетала. Пусть на жен своих орет вкупе с детьми, а от меня отвалит. Ненавижу, когда мужик включает «ревнивого диктатора», так и хочется послать в сад, чтобы проветрился.

Прищуривается, подозрительно на меня смотрит, видимо что-то обдумывает. А у меня настроение испортилось окончательно. Мало того, что сегодня чуть от страха не сдохла, когда проснулась в постели с малознакомым парнем. Так еще этот мозг выносит!

Поворачиваюсь спиной к Давиду, подхожу к окну и устремляю недовольный взор в стекло. Снег белыми перьями сыплется на асфальт и тут же тает. Люди с мокрыми пятнами на пуховиках, ускоряют ход, чтобы быстрее спрятаться от непогоды. А я перевожу дыхание, чтобы не наговорить лишнего.

— Маргарита, — чувствую чужие руки, стискивающие мои плечи. — Не надо так бурно реагировать. Да, на флешке важная информация, и я расстроен. Зол от того, что вчера на моих глазах какой-то мудак увез тебя в неизвестном направлении. Ведь у меня были другие планы. Я думал, что когда закончу дела, мы побудем вдвоем, — недвусмысленно намекает, а я чувствую его горячее дыхание, касающееся шее.

Хочу отодвинуться, потому что неуютно, но сдерживаю себя, чтобы не усугубить положение.

Планы у него были! Ха! А у меня кто-нибудь спросил, чего я хочу? Рычу про себя. Но вслух ничего не произношу, пусть оправдывается, раз начал.

— Давай мириться? — разворачивает меня к себе лицом и кладет руку на талию. А я внутри вся сжимаюсь и немного отклоняюсь назад. Ничего с собой поделать не могу, неприятен он мне. Раздражает, бесит, одним словом — расстраивает. Упираюсь ладонями ему в грудь и стараюсь не смотреть в глаза.

— Ну же, Марго, хватит упрямиться. То, как я к тебе отношусь, уже не секрет. Ты мне нравишься. Я тебе тоже. Поэтому давай попробуем, — прижимает меня к себе, а взгляд ползет к моим губам.

Вот с какого перепуга этот мужик решил, что мне нужен? Да, я веду себя с ним вежливо и доброжелательно, но только потому, что он мой начальник и родственник близкой подруги, не более. Неужто это непонятно?

Так и хочется шлепнуть его ладонью по лбу и сообщить, что он не в моем вкусе. Мне нравятся молодые, умные и веселые ребята, с которыми легко и уютно в обычной жизни. А он старый, тухлый и навязчивый. Да еще самомнение о-го-го. Ему почему-то кажется, что любая девушка должна визжать от счастья, если он обратит на нее внимание.

— После нового года поедешь со мной на пару дней в Подмосковье? Пообщаемся, отдохнем, узнаем друг друга получше, — он словно не видит, что неприятен мне, тискает. — Погуляем по заснеженному лесу, покатаемся на снегоходах. Шашлык на воздухе поедим, — заманивает Хачапури, а я уже не знаю, куда себя деть. Пытаюсь выбраться из его захвата.

— По-моему ты слишком торопишь события, — уверенным голосом выдаю я. — Только что обвинял меня в воровстве, а сейчас совместную поездку предлагаешь. Я не могу тебя понять, Давид. Разве так ведут себя с девушкой, которая нравится?