Игрушка для босса. Трилогия

Водитель — профессионал, реагирует молниеносно, тормозит. Но вот незадача: весь коричнево-желтый, странно пахнущий настой, находящийся в руке мужчины, расплескивается. Взмывает сначала ввысь, а потом щедро обрызгивает не только костюм начальничка, но и мой заодно.

Испуганно вскрикиваю, зажимая рот рукой. Нет, о том, что меня уделали с ног до головы, я еще не знаю. Пугает другое: старушки нигде не видно. А значит, она либо под колесами нашей железной коняшки или ее отшвырнуло в неизвестном направлении.

Сердце колотится, как сумасшедшее, быстро дышу. Честно сказать, чуть не обделалась от страха. А водитель с начальником на улицу выбираются, осматривают место происшествия.

Не решаюсь последовать за ними, обнимаю себя ладонями. Психика у меня слабая: при виде трупа непременно грохнусь в обморок. Знаю точно, тут даже к гадалке не ходи.

Но Заречный возвращается слишком быстро. Поворачивается ко мне, а я не могу с глазами справиться, они у меня размером с два блюдца.

— Все в порядке, волноваться не о чем, — вижу, что наш шофер тоже садится за руль. А у меня в голове мысль пролетает: неужели они решили скрыть с места аварии?

— Настя, хватит трястись, — Антон пододвигается ко мне ближе, берет за руку, начинает массировать некие точки на тыльной стороне ладони. А я не сопротивляюсь: во-первых, в шоке, во-вторых, приятно очень.

— Вон пенсионерка, смотри, — показывает в окно, — уже в трамвай карабкается. Не задело ее, — а я, через парня переваливаясь, прикипаю взглядом к стеклу с его стороны. И пусть неудобная и двусмысленная поза, сейчас главное — визуально найти доказательство, что все обошлось.

И точно, бабка-спринтер с муркой под мышкой, растолкав молодежь, уже влезла в чрево рогатого червяка — трамвая. Мечется по салону, ищет, кого бы обругать, чтобы место уступил.

Громко выдыхаю, опираясь на локти, закрываю лицо руками и только сейчас осознаю, что лежу пузом на коленях у Заречного. Вот-вот! Думаю, вы понимаете мое состояние!

На секунду замираю, задумываюсь, а не задралась ли неприлично сзади юбка и не свечу ли я перед мужчиной голым задом. Громко ойкаю, пытаясь сползти с парня, вернуться на свое место. А начальник, берет меня как ребенка подмышки, усаживает рядом с собой.

— Простите, — отодвигаюсь к двери, — Я просто…просто…

— Слишком эмоциональная, — заканчивает за меня фразу, улыбается глазами цвета молочного шоколада.

— Да, — выдыхаю, не вижу смысла скрывать, все и так налицо. От ощущения неловкости отворачиваюсь к окну. А Заречный достает другой пакетик с лекарством, пока машина не движется, принимает настой.

— Не страшно, — бросает взгляд на часы, на секунду становится абсолютно серьезным, — я сейчас дам номер телефона, перенеси встречу на три, потому что в таком виде я появиться на переговорах не могу, — недовольно осматривает свой костюм в мелкие, неравномерные коричневые горошки. А я следую его примеру. Замечаю, что у самой одежда в крапинку цвета детской неожиданности. Начинаю быстро стряхивать маслянистые капельки, что только ухудшает положение.

Расстроенно поджимаю губы. А вредина внутри громко ворчит.

С какой стати я должна куда-то звонить? — Так и тянет покривляться. — Тебе надо — ты и переноси, а у меня, может быть, инфаркт миокарда! Вон как до сих пор сердце колотится! — Но в реальности молча подчиняюсь. Набираю номер, который он диктует. Хорошо поставленным голосом общаюсь с секретарем, передаю все указания Заречного.

Мужчина раздосадован ситуацией — вижу по недовольной мине. Снимает с себя пиджак, перекидывает его на кресло рядом с водителем, слегка ослабляет узел галстука, осматривает, насколько пострадала сорочка.

А я изо всей силы стараюсь не глядеть в его сторону, хотя глаза-предатели постоянно косятся на Антошу. Стреляю в него короткими взглядами. Нет, я не распутная и не похотливая. Просто до жути любопытная. А там, уверена, есть на что полюбоваться.

— Езжай ко мне домой, — дает указания водителю, а сам проверяет, не пострадали ли документы. А я с вытянутым от возмущения лицом зависаю. Ни фига себе! Я в логово страшного Каа не поеду!

— П-п-пр-остите, — громко обращаюсь к мужчине, — у меня тоже проблемы с внешним видом, — показываю на свою окропленную юбку. — Может, Вы высадите меня у метро, я заеду домой, переоденусь? — смотрю с надеждой, глазками хлопаю.

Ну, отпусти бандерлога на свободу, ужасный Каа. Я с Грановским созвонюсь и на тебя наябедничаю, чтобы ты больше на чужой каравай рот не разевал. Но надежде сбыться не дано.

— Тогда, Андрей, отвези нас в торговый центр, а сам отправляйся ко мне за костюмом, — меняет приказ, а мужчина средних лет без слов согласно кивает головой.

Я так не играю! — расстроенно морщусь. — Ну чего ты ко мне прицепился, как младенец к сиське? Не для тебя эта вишенка на торте, сладкоежка. Отвали, по- хорошему прошу!

— Насть, сосредоточься. Независимо от обстоятельств работа должна делаться, — сводит брови, призывает к порядку. — Вот здесь пока заполни реквизиты и внеси номер счета, — пальцами на моих коленях ищет нужный документ, а я напрягаюсь, вытягиваюсь в струну, назад откидываюсь. Какого лешего он мои ноги лапает? — прихожу в боеготовность.

— Во-первых, Анастасия Юрьевна, — гордо выпячиваю грудь вперед. — А во-вторых, я не секретарша, переводчик, это не входит в мои обязанности, — ну, довел, честное слово. Еще ворчит на меня, деспот недоделанный. Но тут же нервно облизываю пересохшие губы, осознавая, насколько грубо себя повела с начальником.

Медленно на меня поднимает возмущенный взгляд, вид сердитый. Выпрямляет спину, рукой опирается о задник сидения, нависает сверху. А я сутулюсь, с опаской на него поглядываю.

— После того, что ты в клубе у меня во рту языком вытворяла, могу звать тебя так, как хочу, — неожиданно выдает, а я делаю глубокий вдох, а выдохнуть не могу.

Вот и пришло времечко обсудить коллапс с поцелуем в баре.

А опасный питон слишком близко к телу. Мой нос улавливает знакомый приятный мужской аромат с горьковатыми нотками грейпфрута. Но я тут же упираюсь ладонью ему в грудь, торможу, чтобы расстояние не сокращал.

— Кто старое помянет, тому глаз вон, — вжимаюсь спиной в кожаную обивку сидения, отворачиваю лицо.

Что я несу?! От страха какой-то бред в голову приходит, — причитаю про себя. А Антоша наглеет, пальцем проводит по щеке, прядку, отбившуюся от гривы, за ушко убирает.

— Или повторим для закрепления результата, — инстинктивно сглатываю, поджимаю губы. А эта зараза хитро улыбается, развлекается, издевается: — Я не против и дальше зайти… — его взгляд медленно скользит к моему рту.

Что за странное дежавю с дублером в главной роли? — отчаянно вопит мое сознание. — Долой подделку из кадра! — а вслух лопочу:

— Р-р-аботы очень много… нельзя… — прикрываю второй ладонью свои губы, — … отвлекаться, — шепчу, отрицательно мотая головой.

Точно, мозг покурить вышел! — ругаю себя. — Почему растерялась?

— Вот и отлично, — подается назад. — Полностью согласен с предыдущем оратором, так что заполняй, — тычет пальцем в документы, отодвигается к своему окну.

Тут же теряет ко мне интерес. Принимает звонок, разрывающий пространство салона.

А я шумно выдыхаю, нервно расправляю складки на юбке, приглаживаю волосы, не знаю, куда руки деть. Сама кошусь на мужчину, который с серьезным видом кому-то строго раздает указания. Злюсь.

Паразит такой! Запрещенными приемами пользуется! — Х ватаю ручку, начинаю вносить данные в графы. Лучше талантливо изображать, что занята по самые уши, чтобы не приставал вредный гоблин. Хотя…себе грех врать… — Прикрываю глаза пальцами, покусываю нижнюю губу. — Это было волнительно… И в животе словно молнии искрились. Пощекотал нервы красавчик! — Усмехаюсь про себя, а в реальности на лице маска ледяной глыбы.

Фу, Настя! Похоже, у меня гормоны захватили мозг в плен. — Трясу головой. — Буквы, цифры, трудиться, не отвлекаться! — Быстро строчу ручкой.

Машина замедляет ход, заезжает на подземную парковку. Я поднимаю глаза, потому что не на шутку подташнивает. Как только автомобиль паркуется, выскакиваю наружу. Отхожу в сторонку, быстро дышу, пытаюсь справиться с горькой отрыжкой.

— Настя, вход там, — слышу сиплый голос Заречного. Мужчина направляется в мою сторону, а я, наоборот, отворачиваюсь от него, выставляю назад руку, жестом показывая, чтобы не трогал хоть пару минут.

— В чем дело? — ну да, разве его высочество кого-нибудь слушает. Обходит меня, смотрит в лицо:- Понятно, — сводит брови. — Ты беременна?! — фыркает, а я от столь неожиданного вывода цепенею на месте.

У него что, сегодня мозг отрекся от престола? — Даже тошнить перестало от возмущения. Выпрямляюсь, ставлю руки в боки, пытаюсь подстрелить мужчину взглядом.

— Если яйца с помидорами и кофе можно считать плодами любви, то да, двойняшками, — язык реагирует быстрее, чем разум. А начальник отводит в сторону глаза, пытается не улыбнуться.

— Это хорошо… — справившись с эмоциями и снова став серьезным, выдает Заречный. — Тогда жду тебя внутри, — наконец-то уходит. А я, нервно постукивая ногой, размышляю: почему мне кажется, что этот вопрос задан не просто так? Что он выяснить пытался? Но догадаться не могу.

В принципе, больше дискомфорта не чувствую, поэтому топаю к двери, а по дороге достаю мобильник. Почему Грановский не одной смс не прислал? Не похоже на него… — Жму на клавишу, но аппарат не зажигается — впал в голодный обморок. Горестно вздыхаю. Опять я без связи на весь день. Невезуха!

Заречный ждет меня у лифта, снова общается по телефону, а я останавливаюсь позади него. Молча осматриваю свою испачканную одежду. В душе рождается неприятное беспокойство: стыдно в таком виде гулять в общественном месте. Тем более с презентабельным, солидным мужчиной. Правда, у него тоже брюки в крапинку, но на темной ткани это не так заметно, как на яркой бирюзовой юбке. Зато рубашка у парня чистая, а пиджак он не взял.

Перед нами разъезжаются двери, и мы входим внутрь. Но подняться удается лишь на один этаж, потому что створки открываются, и в лифт засыпается шумная молодежь, да еще и девушка с коляской, в которой рыдает недовольное чадо. Нам с Заречным приходится отступить назад, к самой стене.

Меня толкают со всех сторон. Нечаянно, конечно, но это не успокаивает. Мои высокие каблуки не придают устойчивости телу, поэтому от очередного тычка локтем в бок я теряю равновесие и, чуть пошатнувшись, прислоняюсь к начальнику пятой точкой. Ойкаю вслух, пытаюсь послать ему извиняющийся взгляд, а он ловит за плечи, помогает удержать вертикальное положение.

Однозначно неловкая ситуация, потому что меня все больше вдавливают в Заречного. А на его лице счастья нет. Мужчина очень удручен, что видно по его напряженным скулам и крепко сжатым губам.

Принимаю решение, что надо заканчивать с этим непристойным осложнением. Стараюсь оттолкнуться от него задом и отодвинуться, чтобы не усугублять положение вещей. Но, к сожалению, у меня подобный финт не получается.

— Настя, не ерзай, — одной рукой крепко обхватывает за талию, не позволяя сменить позу. — Давка продлится еще секунд десять, не больше, мы практически добрались, — командует:- И не елозь так, провокация все равно не удастся. Я давно не мальчик, умею себя контролировать! — строго предупреждает.