Другие берега

— Добро пожаловать в наш дом! Друг Гермионы — наш друг, — Эсми со всей своей нежностью обняла Гарри. На удивление, он даже не сопротивлялся. Его настолько поразила эта добрая женщина, от неё веяло совсем не холодом, а удивительным теплом. В таких объятьях, словно материнских, Гарри давно не был.

— Очень рад знакомству, — немного потупив взгляд, произнёс Поттер. Эта женщина очень располагала к себе, настолько она была душевной.

— Ничего, милый, мы её обязательно найдём. Вот посмотришь! Все вместе вырвем её из лап Алека. И Белла очень плохо сегодня спала, всё спрашивала про Гермиону и Эдварда всё время звала. Только под утро её сморил крепкий сон. Бедняжка, — вздохнула Эсми, заглянув в комнату.

Уже действительно забрезжил рассвет, солнце преодолело кромку между небом и землёй, окрасив всё в алые цвета.

— Всё будет хорошо! — улыбнулась Эсми, и ещё раз Гарри окатило волной тепла.

— Спасибо! — Поттеру вновь стало не по себе. Он пришёл к выводу, что действительно, эти вампиры очень разные. Эсми, к примеру, оказалась очень даже милой, да и Элис сразу к себе располагает, что не скажешь, конечно, об остальных. Такие выводы сделал Поттер, так как с другими вампирами ещё не успел как следует познакомиться.

— Я хочу показать Гарри комнату Гермионы, — проговорила Элис.

— Конечно идите, а я пойду найду Карлайла. Он уже несколько часов не выходит из своего кабинета, всё готовится к предстоящим родам, — миниатюрная вампирша с лёгкостью запорхала по комнате, а Элис увлекала Гарри за собой на лестницу, чтобы сопроводить его на второй этаж.

— Карлайл, Белла, Эдвард. Кто это? Я видимо ещё не всех знаю? — догадался Гарри.

— Так и есть. У нас большая семья, — улыбнулась Элис, скользя рукой по гладким перилам. Она шла вполоборота, чтобы видеть Гарри. — Карлайл — это супруг Эсми. Наш названный отец. Мы все очень любим его и уважаем. Это глава нашей семьи, он никогда и никого из нас не даст в обиду. У нас так заведено. Вот и Гермиона практически стала членом нашей семьи. Она очень помогла Белле, о которой рассказывала Эсми. Поэтому мы все, как один, встали на её защиту — по-другому никак, — прощебетала она. — А Эдвард — это супруг нашей Беллы. Он, кстати, может читать мысли. Так что, советую при нём громко не думать, — губ Элис вновь коснулась улыбка, но, оказавшись у входа в спальню, она тут же стёрлась с её лица. Девушка на мгновение замерла и, аккуратно коснувшись двери, приоткрыла её и шагнула вперёд.

Элис что-то ещё проговорила, но Гарри уже её не слышал. В его памяти тут же возникла картина, та самая, что он видел перед тем, как отправиться в Запретный лес на встречу с Волан-де-Мортом. Гермиона тогда явилась перед ним, она лежала именно на этой кровати, в этой самой комнате. Стены с картинами, постельное бельё, занавески на окнах — всё было таким же. Он специально не запоминал всего этого, но оно как-то само всё всплыло в памяти. Это было действительно правдой. Гермиона жила здесь. Она ходила по этому полу, сидела на этой кровати. Поттер не удержался и подошёл ближе, чтобы, как следует, всё рассмотреть. На тумбочке лежал её бархатный мешочек, тот самый, что Гермиона постоянно носила с собой, она хранила там разные травы, которыми лечила их с Роном, когда они скитались по Англии. Он взял его в руки. Воспоминания безудержной волной окатили его, он вспомнил прекрасные моменты, что они провели вместе: его первое признание ей и поцелуй. Тот самый, тоже первый, который просто невозможно было забыть. Он был таким сладостным, чувственным до головокружения, до потери сознания. С одной стороны, эти воспоминания были очень приятными, а с другой, напротив, горестными и очень мучительными. Гермиона сейчас была в смертельной опасности, и сейчас было не время предаваться воспоминаниям — время для решительных действий. Голос Элис быстро привёл Гарри в чувства:

— Я вижу, ты убедился, что мы действительно тебе не враги.

— Да, — Гарри был немногословен, так как от переизбытка эмоций он толком ещё не мог говорить.

Элис кокетливо выглянула в окно, отодвинув в сторону воздушный тюль, и произнесла:

— А вот и Эдвард прибыл вместе с Джейкобом. Кстати, я тебе ещё про него не рассказала. Он оборотень. Его ребята тоже за нас. Джейкоб из-за Гермионы любому горло перегрызёт. Ой, — спохватилась Элис. — Зря я об этом тебе сказала.

— Продолжай, раз уже начала. Почему он за Гермиону горло перегрызёт? — тут же напрягся Поттер, положив обратно на стол бархатный мешочек, который он до сих пор держал в своей руке.

— Ладно, расскажу. Ты ведь всё равно об этом узнаешь. Только ты не волнуйся, тут ничего такого нет. Он просто нашёл Гермиону, когда она прибыла в наш мир. Джейкоб спас её и чувствует перед ней ответственность. А ещё он запечатлён на Гермионе, — как будто невзначай, проговорила она, надеясь, что племянник не придаст этому большого значения, но не тут-то было…

— Запечатлён? И что это значит?

Элис замялась, она уже пожалела, что завела об этом разговор, но делать нечего, придётся рассказать и об этом, только в общих чертах.

— Это волчий дар. Ведь оборотень — это человек, который может превращаться в волка. Запечатление для них очень многое значит — того, кого коснётся их запечатление, они будут оберегать до конца своей жизни, могут сделать всё для этого человека.

— Понятно, — сухо произнёс Гарри, а сам подумал:

«Плохо же он её оберегал, раз этот упырь Алек её похитил. Теперь понятно, кого я видел ещё в лесу. Эти парни, которые превратились в волков и напали на Джейн — оборотни. Похоже, они тоже не ладят с этим вампирским семейством — Алеком и Джейн, — Поттер постепенно начинал понимать, что к чему в этом мире.

— Пойдём тогда знакомиться с Эдвардом и Джейкобом. Раз они уже прибыли, — на имени Блэка Гарри сделал особый акцент, похоже, он не совсем поверил словам Элис о безобидности волчьего запечатления. С каждым разом для него открывались всё новые и новые подробности из жизни Гермионы здесь.

— Пойдём! — Элис выпорхнула из комнаты. Гарри, как никогда, поспешил за ней, ему не терпелось посмотреть в глаза этому Джейкобу.