Другие берега

— Ага. Так ты лично решил меня встретить, — проговорил Гарри, ехидно улыбаясь, — Да-да, ты всё правильно понял, я пришёл за Гермионой.

— Мы немного заняты, зайди-ка ты попозже, — Алек протянул к Поттеру руки и хотел, по обыкновению, взять его за плечи и сопроводить далеко восвояси, но Гарри опередил его заклинанием Петрификус Тоталус и отбросил вампира вглубь комнаты, заставив при этом несколько раз перевернуться в воздухе. Поттер уже опробовал это заклинание на бревне, поэтому оно у него вышло первоклассно.

Гарри тут же влетел в дом в поисках Гермионы, он сразу заметил её лежащей на диване без движения и незамедлительно бросился к ней.

— Гермиона! — в страхе закричал Поттер, он за доли секунды оказался возле неё и хотел было взять на руки, чтобы трансгрессировать вместе с ней из этого ужасного места, но не тут-то было…

Для Алека вылезти из груды вещей, куда он угодил только что — много времени не потребовалось. В одно мгновение вампир предстал перед парочкой и с ехидной улыбкой начал незримую атаку — стал делать то, что умел лучше всего. Начал Алек с парализации тела, сознание у своей жертвы при этом он забирать не стал.

Поттер в какой был сейчас позе, в такой и застыл на месте: на полусогнутых ногах и с вытянутыми вперёд руками. Щитовую магию Гарри ещё не отработал, и она у него пока не получалась, а совмещать боевые заклинания одновременно с защитными никак не удавалось, а тут, увидев Гермиону такой беспомощной, у него вообще крышу сорвало, напрочь отключив чувство самосохранения. В один момент у него в голове пронеслась куча мыслей. Ведь он только что видел любимую в окне, она даже ему улыбалась, а теперь она лежит совершенно без движения и никак не реагирует. Поттер понятия не имел, что же с ней сделал этот упырь и от волнения с ума сходил. Вот именно поэтому Гарри сплоховал и в результате стал сторонним наблюдателем, без возможности к сопротивлению.

Алек с усмешкой подошёл к сопернику и с большим удовольствием пнул его ногой, тот, естественно, в какой застыл позе в такой и повалился на бок.

— Ты думал, что так легко заполучишь Гермиону? Надеялся, что придёшь и заберёшь её у меня? — начал вампир, высокомерно поглядывая на парня. — Да твои жалкие магические попытки ничто против моей силы и мощи, — он продолжал ограничивать Гарри в движении. — Ха! Тоже мне противник — жалкий и никчемный волшебник. Не понимаю, что она в тебе нашла? — разглядывая Поттера, продолжал Алек. — Ты мне не ровня. Я, и только я, буду обладать этой женщиной. Она моя, слышишь? Только моя. Хм... Мне даже делать ничего не пришлось, как ты оказался у моих ног, — уже в голос расхохотался вампир.

Самое ужасное, что Поттер слышал каждое слово, которое вещал самодовольный Алек, но он даже пальцем пошевелить не мог, не то, чтобы съездить этому упырю по физиономии.

«Да, сплоховал я. Ведь было очевидно, что в скорости ему нет равных. Но ты рано радуешься, красноглазый — ещё не вечер, а там будет видно, кто кого», — про себя подумал Поттер, так как даже слова вымолвить не мог — всё его тело было парализовано, только зрение и слух вампир благосклонно оставил Гарри.

— Мне показалось, в прошлый раз ты для себя уяснил, что у меня намерения очень серьёзные. Даже не думай, я учусь на своих ошибках, — Алек прекрасно помнил, что этот маг сделал с ним при первой их встрече и был просто счастлив, что этот мягкотелый, увидев свою возлюбленную, потерял контроль над ситуацией. Вампир также заметил, что сейчас палочки у Поттера в руке не было, и он с радостью предположил, что этот олух мог её потерять, а эти его жалкие магические всплески Алек и за магию не считал.

Гарри в этот момент пытался сопротивляться магии вампира — ведь он сейчас был не полностью обездвижен — сознание осталось при нём. Гарри мысленно перебирал щитовые чары по одному, но пока они никакого результата не давали, и ему приходилось слушать те бредни, о которых с удовольствием вещал красноглазый.

— Ты сейчас не видишь, но я тебе расскажу, что я делаю, — Алек стал комментировать все свои действия. — Я сейчас касаюсь рукой её кожи, она такая нежная и тёплая, пока… — усмехнулся он, представляя, какая же шикарная из Гермионы получится вампирша. — Я провожу пальцами по её щеке и волосам. Ты даже представить себе не можешь, как она сейчас хороша. Её грудь медленно вздымается, губы такие манящие, так и просятся к поцелую. Она вся просто создана для любви. Её запах так и сводит с ума. Так для меня не пах ещё ни один человек, ни одна женщина не была настолько желанна. Пульсирующая венка на её шее, ммм… она просто лишает меня рассудка, — эти слова он произнёс, нервно сглотнув, а потом еще добавил:

— Если бы ты знал, скольких усилий мне стоит сдерживать себя, чтобы не опробовать её на вкус. Запах её крови, густой, обволакивающий, вперемешку с её собственным запахом, дурманит меня настолько, что я ни на секунду не могу расслабиться, чтобы не думать о ней, не возжелать её во всех смыслах этого слова. Это такое мучение, но оно очень сладкое.

Алек разоткровенничался с Поттером и даже сам этому удивился, но не озвучить то, что он чувствовал сейчас, просто не мог, наболело. Один взгляд на Гермиону менял Алека в корне, он становился мягче, податливее — это делало его уязвимым. Именно сейчас вампир вспомнил, что Гермиона просила его не вредить Гарри. Ну, как он мог отказать ей в этой просьбе? Другая его сущность, вампирская, кровожадная, прямо сейчас одним ударом в голову уничтожила бы своего соперника, вот только милосердная часть вампира в данный момент преобладала. Он знал наверняка, что в противном случае возлюбленная никогда ему этого не простит, и Алек был вынужден подчиниться.

А вот Гарри было сейчас не до милосердия, он не видел ничего из того, что делал вампир, но его слова заставили Поттера во всех красках представить всё, о чём он только что говорил. У Гарри всё внутри просто переворачивалось от одной мысли, что это недосущество касается его возлюбленной и тешит себя такими мечтами… Поттер уже сто раз отругал себя за такую беспечность, которая позволила Алеку обездвижить его. Раз за разом Гарри пытался освободиться от этих магических оков, но щитовые чары на магию вампира не действовали. Злость всё сильнее закипала, Поттер уже готов был на всё, лишь бы этот упырь замолчал и, наконец, убрал свои грязные руки от Гермионы.

Тут Гарри вспомнил, что, действительно, щитовые чары могут лишь отразить направленное воздействие, а уже совершённое можно убрать только чарами помех, которые нейтрализуют магию. Поттеру очень повезло, что Алек оставил ему сознание, и благодаря этому у него есть сейчас возможность нейтрализовать воздействие вампира.

«Импедимента»! — Гарри буквально прокричал внутри себя и сразу же почувствовал, что появилась чувствительность в конечностях — это вызвало у него большую радость, но она была недолгой. Алек, не переставая, распространял на соперника своё воздействие, и чувствительность у Гарри до конца не возвращалась. — Нет, так дело не пойдёт. Нужно что-нибудь посильнее, — подумал Поттер и стал перебирать в памяти всевозможные заклинания. Гермиона знала их в совершенстве, но сейчас она не могла ему помочь, ей самой требовалась помощь… Максимум стараний, и Гарри, наконец, вспомнил нужное и тут же мысленно произнёс: — «Фините Инкантатем!» — это было мощное заклинание, и оно на более долгий срок смогло нейтрализовать влияние Алека. Для Гарри этого времени было достаточно, чтобы взять ситуацию в свои руки, и он тут же перешёл к активным действиям, не забыв выставить перед собой щит.

Расчувствовавшийся вампир залюбовался девушкой и не сразу понял, что происходит. Алек был очень удивлён, когда Поттер встал перед ним, как ни в чём не бывало, и произнёс:

— Я бы на твоём месте убрал от неё свои руки, — одновременно со словами последовало проклятье, которое ударной волной отбросило ошарашенного вампира в сторону и впечатало его в стену.