Циклы романов фэнтези. Компиляция. Книги 1-9

– Что это, черт возьми, было? – жалобно прохрипела я.

Ноар окинул мрачным взглядом темные водовороты и, наконец, ослабил свою болезненную хватку.

– Кассардим – оплот порядка среди океана хаоса, который хочет поглотить мир и все в нем, – тихо сказал он. – То, что ты только что видела, было потерянной душой.

Душа?! Это был мертвый человек? Я думала, что эти синие призраки были проявлением человеческих душ.

Разве что…

– Потерянный в смысле обреченный на вечные муки, или потерянный в смысле случайно упавший за борт? – хотела я знать, осторожно отойдя на шаг от перил.

Ноар рассмеялся над моим вопросом.

– Тебе не стоит говорить что-то подобное слишком громко. Паромный народ реагирует довольно остро, когда кто-то задевает их гордость. – Он кивнул в сторону нашего паромщика, который, хотя и слышал нас, но лишь закатил глаза.

– Так, значит, они не выпали за борт?

– Да. Это души, которые отказались идти со всадниками тумана после своей смерти. Все те, кто не хотел отпускать свою прежнюю жизнь. Этим они нарушили порядок, так что хаос поглотил их.

– И теперь они дрейфуют в этих… водах хаоса?

– Хаос – это ни вода, ни воздух, ни дым, ни камень, ни тень, ни свет. Это все и ничего – и это везде и одновременно. – Пальцы Ноара скользнули под мой подбородок, словно он хотел убедиться, что я действительно его слушала. Краем глаза я заметила, что на нем были темные перчатки, которые выпускали кончики пальцев. Однако его сияющий звездный взгляд приковывал к себе все внимание, так что у меня едва ли была возможность этому удивиться.

– Это наша работа, Амайя. Кассарды – хранители порядка, стражи загробного мира, судьи умерших. Мы наказываем или вознаграждаем их души, или сопровождаем, их дальше в новые жизни. – Торжественное выражение появилось на его угловатых чертах лица. – Мы – это порядок, который мешает хаосу пожирать все.

Ничего себе…

Вообще-то эти слова должны были напугать меня до чертиков, но это было не так. Все вдруг обрело смысл: почему мы так медленно старели, почему мы владели всеми языками, почему мы могли подчинять других своей воле. Это осознание заставило меня вздрогнуть – что-то, похожее на лихорадку. В положительном смысле. Это было похоже на то, что после столь долгого времени я, наконец, достигла цели. Обрела истину.

– А теперь, – сказал Ноар, натягивая на голову капюшон, – садись к остальным и постарайся не выделяться.

Снова ветерок пробежал по его волосам. Над ним облака светились нежным оранжевым цветом, придавая ситуации эпический оттенок. Я не хотела садиться. Мне хотелось остаться с Ноаром, засыпать его вопросами и внимательно слушать ответы. Глупо только, что я не сопротивлялась ему, потому что он мог в любой момент навязать мне свою волю. Но тут мне пришло в голову, что именно этого он и не делал.

– Почему ты не принуждаешь меня? – с моими братьями и сестрами он сделал это без всякого стеснения.

Я внимательно следила за его реакцией, но Ноар даже глазом не моргнул.

– Неужели ты этого хочешь?

Вкрадчивый звук его голоса заставил меня вздрогнуть. Только на этот раз я не позволила себя отвлечь, потому что у меня возникла догадка. Смелая догадка.

– Ты не можешь, не так ли? И ты не вступаешь в битву, которую не можешь выиграть.

Глаза Ноара гневно сверкнули, но он не стал мне возражать.

– Думаю, рано или поздно мы это выясним. – За его мимолетной улыбкой последовало пожатие плечами. Потом он отвернулся.

– Подожди! – я поймала его за рукав черного пальто, который, казалось, все еще поглощал весь свет. Ноар остановился и посмотрел на меня с поднятыми бровями.

Хм, да. Что я, собственно, хотела сказать? Редкий человек был способен меня так смутить. И почему-то я больше не могла игнорировать покалывание в животе. Боже правый! Что это значит?! Потрясенная своими чувствами, я отдернула руку. Быстрее, чем следовало. Ноар, конечно, не оставил это без внимания, так же как и любой другой на барке. Даже прищуренные глаза Анни уперлись в нас.

Я понизила голос и сказала первое, что пришло в голову, чтобы отвлечься от своих чувств:

– Не мог бы ты попытаться быть немного добрее по отношению к моим братьям и сестрам? Если бы ты разговаривал с ними нормально, они наверняка поняли бы все и сделали то, что ты говоришь. Тебе не нужно постоянно навязывать им свою волю.

Ноар прищурил глаза. В них мерцали удивление, веселость, неповиновение, задетая гордость…

– Ноар! – тон паромщика звучал встревоженно и вернул меня к реальности. Его взгляд устремился куда-то в горизонт. Что-то золотисто-блестящее. Ноар тут же сделался серьезным.

– Сядь! – бросил он в мою сторону. Когда он заметил мои нахмуренные брови, его черты на мгновение смягчились, и он добавил едва слышное «пожалуйста!». Этим он так ошеломил меня, что я бессильно опустилась на пустое место рядом с Мо. Ноар отметил это благодарным кивком и натянул на лицо свой собственный капюшон, а шарф – на рот и нос. Теперь в нем было что-то от ассасина.

– Опустите головы!

Что бы там ни происходило, ситуация могла заставить нервничать такого человека, как Ноар. А это, в свою очередь, заставляло нервничать меня.

Я почувствовала, как маленькая рука легла поверх моей. Мо, казалось, на этот раз хотел меня успокоить. Удивительно, но мой младший брат воспринял все это очень спокойно. Он выглядел даже более уравновешенным, чем когда-либо. Может быть, ему так же, как и мне, открылась истина, и он догадался, что мы принадлежали этому миру? Что мы были на пути домой…

Вдруг над водой раздались крики. Я осторожно выглянула из-под капюшона. От увиденного зрелища у меня перехватило дыхание. Мы направлялись прямо к сооружению, которое на массивных столбах торчало из темной реки хаоса. Это был мост – длиннее, выше и шире, чем любой другой, который я когда-либо видела. Он тянулся от горизонта до горизонта. С одной стороны мост исчезал где-то в туманах, с другой – он заканчивался вдали чем-то, напоминавшим пирамиду. Нет, это была скорее гора. Даже издали она казалась чудовищно огромной и блестела, словно была сделана из чистого золота. Как и мост. Теоретически это было невозможно, потому что только собственный вес должен был бы привести все к краху. Но здесь, в Кассардиме, очевидно, все было по-другому.

Чем ближе мы подходили к мосту, тем более крошечной я чувствовала себя в тени этого невероятного сооружения. Барки все теснее прижимались друг к другу. Между тем можно было без особых усилий перескакивать с одного судна на другое. Я увидела других паромщиков с рисунками цвета охры под глазами. Там было даже несколько женщин. Все они направлялись к причалам, откуда к мосту вели массивные золотые лестницы. Там голубоватые призраки покидали баржи, образуя нескончаемый поток душ, движущихся в сторону Золотой горы. Среди них были представители всех возрастов и этносов.

Снова раздался этот громовой клич. Это был грубый голос человека, выкрикивающего точный приказ. Я знала, что должна была держать голову опущенной, но не могла сдержать своего любопытства, поэтому откинула капюшон. Невозможно было разобрать, от кого исходил клич. Вдоль моста с удивительной синхронностью двигалась целая вереница золотистых фигур. Они вонзали свои копья в землю и с глухим ревом понеслись по реке. Солдаты. Воины, которые выглядели более чем воинственно с их зловещими лицами и угрожающим видом оружия. В их полированных доспехах из золота отражались светящиеся облака.

«Золотой воин» – возникло в моей голове. Разве Ноар не так назвал моего отца?

Очевидно, они предназначались для того, чтобы охранять души умерших. От чего? Об этом я могла только догадываться. Но после того, что я только что узнала, ответом, вероятно, являлся «Хаос».

Наконец настала очередь нашей барки. Пока синеватый лысый парень выходил с переправы вместе с другими духами, взгляды золотых воинов метнулись в мою сторону. Я быстро натянула капюшон на лицо.

– С каких это пор ты принимаешь гостей, Йон? – прогудел один из воинов.

– Это тебя не касается! – хрипло ответил наш молодой паромщик, но золотой воин не хотел так просто уплывать.

– Ты что, спутался с фахинами?

– Ни один из моих клиентов не является фахином. И пока ты не назвал меня лжецом, весь паромный народ будет тебе благодарен, если ты не станешь нас больше задерживать.

С остальных барок донеслось приглушенное одобрение. Видимо, здесь все довольно спешили. Золотой воин колебался. Потом я услышала тяжелое сопение.

– Когда-нибудь ты попадешься, Йон.

Барка оттолкнулась, и мы медленно удалились от причала. Наш паромщик сухо рассмеялся и пробормотал слышное только для нас: «В этом я сомневаюсь». Облегчение было ощутимым. Как раз тогда, когда я думала, что мы пережили все хамство, до меня донесся голос, которого я действительно не ожидала здесь услышать.

– Ма-а-айя-я!

От испуга я вскинула голову.

– Майя-я-я! Здесь! Эй, Маи-Маи…

Я вскочила и откинула капюшон, чтобы лучше видеть мост и бесчисленные барки. Там! Под одной из огроменных скульптур дракона, украшавших верхнюю чась лестницы, стояла моя подруга Зои и пыталась привлечь к себе внимание.

Она выглядела какой-то потерянной и… она светилась синим цветом.

Осознание сразило меня, словно удар в живот. Затем одновременно произошло несколько вещей. Йон ругнулся и заставил барку быстрее скользить по темной реке. Я бы и так потеряла равновесие, но меня все равно что-то протаранило и бросило на пол. Сильные руки держали меня, а кожаная перчатка прижималась ко рту. Своим широким торсом Ноар ограждал меня от всяких любопытных взглядов.

– Тебе так хочется умереть? – прошипел он тихо. – Все узнают, что мы из мира людей.

Я дернулась, но его хватка была слишком сильной, чтобы хоть как-то этому противостоять. Слезы навернулись на мои глаза. Дело было в Зои. Видеть ее там в прозрачном теле могло означать только одно. Она умерла. И в полном одиночестве. Потому что я была слишком занята своими проблемами и нашим загадочным пленником в подвале.

– Она мертва, – продолжал говорить мне Ноар. – Смирись с этим! – его тон стал мягким и резко контрастировал с грубой силой, с которой он пытался меня усмирить. – Но она – человек. Ее смерть – это еще не конец. Ее душа будет направлена к Золотой горе, и тогда ее, скорее всего, выпустят в новую жизнь. С нами все немного иначе. Если мы умрем, возврата нет!

Я понимала, что Ноар хотел донести до меня. Тем не менее, в объятиях Ноара, мне стоило больших усилий подавить зарождающуюся внутри меня истерику. Зои была слишком молода, чтобы умереть. Разве врачи не говорили, что у нее были хорошие шансы выжить?! Ноар, казалось, почувствовал, что шквал эмоций надвигался на меня. Не ослабляя хватки, он не спускал с меня глаз.

– Хочешь знать, почему император позволил вам вернуться именно сейчас? Кто-то предположил, что он давно убил вас и только подыгрывал своим князьям, что их дети были в безопасности. Теперь он должен доказать, что вы живы. Если вы умрете, прежде чем мы достигнем Золотой горы, его обвинят, и начнется новый мятеж.

Поднялся холодный ветер. Температура довольно резко упала на несколько градусов. Оранжевое свечение облаков превратилось в ярко-фиолетовое, переходящее на горизонте в глубокую королевскую синеву. Стемнело.