Циклы романов фэнтези. Компиляция. Книги 1-9

– И тогда ты решил стать брахионом, – закончила я его историю. Люциан кивнул и слегка улыбнулся.

– Где твой отец взял меня под свое крыло.

Упоминание моего настоящего отца заставило меня вздрогнуть. В последнее время я много размышляла об этом праймусе по имени Танатос. Видимо, он классный мужик. Несправедливо, что Люциан провел с ним так много времени, когда я получила в приемные отцы Харриса.

– Так какой он, Танатос?

Настроение Люциана сразу изменилось. Он засветился от гордости, что может похвалить своего наставника перед его дочерью.

– Он невероятный. Верный, смелый, веселый, – рассказывал он. – Он вбил разум обратно в мой опустошенный мозг, когда я уже думал сдаться.

Я снова ощутила этот укол ревности и замаскировала его глотком шампанского. Наверно, Люциан это заметил, потому что сменил тему.

– Теперь твоя очередь, – он снова наполнил наши стаканы. – Что тебе сделал этот Брендон?

– Люциан… – запротестовала я, но он не позволил мне договорить.

– Эй, я только что рассказал тебе о худших моментах моей жизни, а ты увиливаешь? Это нечестно, – его преувеличенное негодование меня насмешило. Я почувствовала, как между нами треснул последний лед. Возможно, он заслужил чуть больше доверия.

– Это произошло в том году, когда маме было особенно плохо. Я была наивна и одинока, а Брендон был просто… обалденным, – начала я. – Он заговорил со мной, мы пару раз сходили в кино, и он признался мне в любви. Он сказал, если я тоже его люблю, я должна с ним переспать. Я не была к этому готова, но не хотела его потерять. Так мы с ним оказались в постели.

Мои эмоции были надежно заперты в сейфе. В противном случае я бы уже разревелась.

– А потом? – еле слышно спросил Люциан. Я пыталась проглотить ком, который встал у меня в горле.

– Как обычно, – равнодушно проговорила я. – Вранье, оправдания, отговорки. На публике он меня отвергал, а наедине манипулировал мной. А я, к сожалению, была настолько глупа, чтобы раз за разом на это попадаться, – с вымученной улыбкой я посмотрела на Люциана. Его лицо с каждым словом становилось всё мрачнее. Я испугалась, что он раскрошит бокал в руке.

– А на той вечеринке? – безэмоционально уточнил он.

Я замерла:

– Откуда ты об этом знаешь?

Короткая пауза, потом пожатие плечами.

– Вчера у меня была небольшая стычка с твоим бывшим, – сознался он. – Он увидел меня с Тоби и обвинил в том, что я отбил у него девушку.

– Что?! – растерялась я. А потом сообразила: Брендон, судя по всему, наткнулся на Тоби в моем обличии. Снова. Я заподозрила худшее. Люциан был куда менее терпелив, чем колдун. – Что произошло?

– Ничего, – ответил Люциан. Его глаза опасно сверкнули. – Но вследующий раз ему так не повезет.

У меня в голове одновременно зазвонили все тревожные колокольчики. Потому что я уже знала это взгляд у Люциана, и он не предвещал ничего хорошего. Что бы ни произошло и что бы ни наговорил ему Тоби, Брендон был моей проблемой. А свои проблемы я предпочитала решать сама.

– Я хочу, чтобы ты держался подальше от этого, Люциан, – веско потребовала я. Как минимум в этой части своей жизни я хотела сохранить власть.

Он удивленно взглянул на меня:

– Почему?

– Потому что это мое дело.

Его удивление сменилось сомнением и недоверием, прежде чем с его лица вообще исчезло всякое выражение. Что-то здесь точно пошло не так.

– Ты еще что-то чувствуешь к этому типу?

Ну и что это было? Люциан что, ревновал? Он же сам мне рассказывал, какой он большой и взрослый и что он примет, если я не захочу его… чего явно не произойдет. Или нет? По крайней мере, я была не уверена. Но Брендон был последним мужчиной, с которым я бы что-то хотела начать заново. Простой факт, что я сама хотела разобраться со своими делами, казался настолько абсурдным, что непременно надо было себе что-то напридумывать?!

– Дай мне слово, что ты оставишь Брендона в покое, – я решительно выдержала взгляд Люциана. – Да, он разбил мне сердце, – или вырвал его, растоптал и затем просто оставил умирать, – но он получил по заслугам.

– Чего ему, по-видимому, не хватило, иначе он бы сейчас не пытался тебя…

– Люциан! – резко оборвала его я. Насколько упрямым способен быть этот парень? Мы буравили друг друга глазами, пока брахион наконец не кивнул:

– Ладно, хорошо, я даю слово, что не притронусь к Брендону.

– И ничего другого тоже с ним не делай или не заставляй кого-то еще сделать это за тебя, – я не глупая. Я извлекла урок из уговора с Росси. Люциан вздохнул и опустил голову, но мне всё еще было видно улыбку, застывшую у него на губах.

– Я не причиню ему вреда сам или посредством кого-либо, – сдался он. После этого его глаза снова нашли мои, и он добавил: – Разве что он сам на меня набросится или ты меня об этом попросишь.

Большего я от него вряд ли добьюсь. Пришлось довольствоваться этим.

– Хорошо, – буркнула я и допила свое шампанское.

– И всё же ты расскажешь мне, что произошло на той вечеринке? – тихо спросил Люциан. В этот момент он казался таким ранимым.

Я вздохнула. Нужно доводить все до конца.

– До меня дошли слухи, что у Брендона что-то происходит с Дениз. Поэтому я вынудила Лиззи пойти со мной в башню на вечеринку выпускников. И, естественно, я застала этих двоих целующимися. Через три джин-тоника я составила безумный план: подождать в комнате Брендона и либо поймать их обоих с поличным, либо поговорить с ним наедине. Тупая идея, знаю. Я была глупой, пьяной и обиженной. Поэтому думать уже плохо получалось. К несчастью, я заснула у него на кровати, что сработало как приглашение к действию. Потому что, когда я проснулась, Брендон как раз возился надо мной. Я была слишком пьяна, чтобы ему сопротивляться. Все это время он твердил мне, как сильно он меня любит и что всё будет хорошо. А я так отчаянно хотела ему верить. – Я избегала смотреть на Люциана. От одного воспоминания об этом мне становилось стыдно. – В какой-то момент я сообразила, что меня касаются не только руки Брендона, тут же очнулась и протрезвела. Они втроем пытались меня удержать, но пробудился мой полубрахионский инстинкт выживания. Итоги вечера: восемь сломанных костей, многочисленные ссадины и царапины, две вывихнутые челюсти, синяки и ушибы мягких тканей, а также три парня, которые, попав в больницу, не могли толком объяснить, что случилось, – завершила я историю.

Воцарилась неприятная тишина.

Я наконец собралась с силами и подняла взгляд. В глазах Люциана танцевали черные блики. Он уставился в окно, крепко сжав челюсти. Свой бокал он предусмотрительно отставил в сторону.

– Ты даже представить себе не можешь, как сильно я жалею, что дал тебе ту клятву, – прорычал он. Потом он серьезно посмотрел на меня: – Малышка, ты же понимаешь, что достаточно одного твоего слова, и я разберусь с этим мальчишкой и его дружками.

– В этом не было бы смысла, Люциан, – вздохнула я. – Это все равно не отменило бы моей глупости.

– Ари! Ты не сделала ничего плохого!

Медленно, но верно этот разговор подбирался к опасной границе, по другую сторону которой дрожали в своей темнице мои эмоции.

– Люциан, пожалуйста, – я умоляла его остановиться.

Он открыл рот, чтобы что-то ответить, но тут же его закрыл. Через какое-то время его лицо расслабилось. К нашему столику подошел Этьен и принес на серебряном подносе сложенный листок бумаги. Я задалась вопросом, какие новости Люциану мог сообщить его собственный разум. Праймус пробежал глазами записку и кивнул:

– Тоби закончил.

Я с облегчением выдохнула. Не то чтобы я не наслаждалась временем, проведенным с Люцианом, но то, что я застряла в чужом сознании, начинало меня тревожить.

Этьен крайне любезно с нами попрощался и попросил возвращаться поскорее. Я не смогла удержаться и не улыбнуться маленькому французу. По какой-то причине он мне нравился.

– Наше свидание должно было пройти совсем не так, – удрученно сказал Люциан. Я пожала плечами.

– Всё было не так уж плохо, – успокоила я его, на что он, повеселев, покачал головой.

– У тебя нет права голоса, потому что тебе не с чем сравнивать, малышка, – заявил он. – И чтобы избежать недопонимания между нами: это Я собираюсь стать тем парнем, который будет эталоном для сравнения.

Он взглянул на меня, а бабочки в моем животе затанцевали сальсу, предвкушая, как он исполнит свое обещание.