Второй шанс для Лили Эванс

Глава 69

С того дня раз в неделю Северус уделял время занятиям с двумя слизеринцами, стратегически необходимым для выполнения его далекоидущих планов. Несмотря на кислое выражение на лице Джеймса и подколки Сириуса, каждый вторник без четверти семь Снейп покидал компанию Мушкетеров и отправлялся в библиотеку, где его уже ждали Барти и Регулус. Поначалу миссис Пинс относилась с подозрением к трем мальчишкам, следуя ее железной логике, наверняка собиравшимся помешать прочим студентам заниматься. Впрочем, довольно быстро она поняла: эти трое неукоснительно соблюдали все правила поведения в библиотеке, а шума от них не доносилось вовсе. Вскоре миссис Пинс перестала и вовсе бросать обеспокоенные взгляды в сторону заваленного трактатами по зельеварению стола. Северус был очень рад этому обстоятельству. Библиотека являлась единственным местом, где они могли беспрепятственно заниматься. Принадлежность к двум враждующим факультетам не позволяла им встречаться в гостиной Гриффиндора или Слизерина. А посвящать Блэка и Крауча-младшего в тайну Выручай-комнаты Северус, само собой, не собирался. Оставалось полагаться на безотказные чары Отвлечения внимания и Заглушающие.

К концу октября Северус понял, что, если бы все его студенты были хотя бы вполовину так прилежны, как Регулус и особенно схватывавший все буквально на лету Барти, он стал бы самым счастливым преподавателем Хогвартса. В отличие от Джеймса и Сириуса, которые урокам предпочитали лишний час полетов на метле, Блэк и Крауч-младший буквально жаждали знаний и относились к своему юному учителю с нескрываемым уважением.

— Признайся, Сев, тебе невероятно льстит, что эти слизеринские малявки смотрят на тебя, как на нового Мерлина, — подтрунивал над ним даже не пытавшийся скрыть ревность Сириус. — Ты, наверное, уже и Выручай-комнату им показал, чтобы усилить произведенное впечатление.

Северусу ужасно захотелось съездить другу по уху, но его внезапно опередил Джеймс, отвесив Блэку довольно болезненный подзатыльник.

— Дурак ты, Сири, — беззлобно сказал он, глядя, как Сириус потирает ушибленную голову. — Северус — не какое-то там трепло и не станет рассказывать никому про наш секрет. Особенно слизеринцам!

— Значит, ты теперь не против, чтобы он подтягивал наших противников и помогал им получать высокие баллы у старика Слагги? — обиженно скривился Блэк.

— Против я или нет, роли не играет. Северус имеет право поступать по-своему, — от неожиданной поддержки Поттера у Снейпа потеплело на душе, — если он считает нужным заниматься с твоим братом и мелким Краучем, значит, так и будет. Он же не указывает мне, как играть в квиддич, например.

— Это потому, что наш Северус мало что смыслит в квиддиче, — вероятно, для того, чтобы заткнуть Блэка, одного подзатыльника было явно мало. — Если бы он понимал в нем получше, то — я абсолютно в этом уверен — разбирал бы тебя после каждой тренировки по косточкам. Посмотрел бы я тогда на тебя!

* * *

К счастью, квиддич, в котором Северус действительно разбирался просто отвратительно, вскоре полностью поглотил все внимание Сириуса, и времени на ревность у того попросту не осталось. Каждый вечер он сопровождал Джеймса на тренировку, а иногда к ним присоединялся и Люпин. Мэгги Уайт тоже старалась в любую погоду пробраться на стадион, чтобы посмотреть на своего кумира. Вероятно, девчушка и в самом деле по уши влюбилась в Поттера, которому настолько импонировало ее внимание, что он настрого запретил Блэку прохаживаться на счет своей молчаливой поклонницы. Северус и Лили порой удивлялись ее преданности. По окончании тренировок она допоздна засиживалась в гостиной, делая вид, что готовит уроки, а однажды после нескольких часов, проведенных на холодном ветру, даже попала в Больничное крыло с простудой. Вскоре после этого Северус застал в гостиной такую сцену: сердобольная Лили учила Мэгги согревающим чарам.

* * *

Первое воскресенье ноября выдалось ветреным и холодным.

— Не самая идеальная погода для квиддича, но что есть, то есть, — вздохнул Джеймс, тоскливо глядя на клубившиеся под потолком Большого зала тучи, с которых сыпал, не долетая до студентов, снег с дождем.

— Мерзость какая! — поежился сидевший поодаль Петтигрю. — Постарайся поскорее схватить снитч, а то мы все до костей промерзнем.

— Тебя забыли спросить! — огрызнулся Сириус. — Вместо того, чтобы ныть, полистал бы учебники. Глядишь, и нашел бы там, как ставить согревающие чары.

Лицо отнюдь не блиставшего в учебе Питера пошло некрасивыми красными пятнами. Он что-то неразборчиво пробурчал и уткнулся в свою тарелку.

— Зачем вы с ним так? — укоризненно прошептала Лили. — Он ведь ничего плохого вам не сделал. Чем он вам мешает?

— Нам мешает сам факт его существования, если ты понимаешь, о чем я, Эванс, — поддержал Сириуса Джеймс, — это же не ты вынуждена жить с ним в одной спальне!

— Если вы будете такими заносчивыми задницами, наша дружба окажется под угрозой! — при том, что Лили не повышала голоса, всем сразу стало ясно — она говорит совершенно серьезно. — Вы ведете себя отвратительно! Посмотрите, как вы его затюкали! Немедленно пообещайте мне, что перестанете задирать и унижать его, тем более прилюдно!

— Не расстраивайся, Лилс, — поспешил охладить пыл подруги Северус, — мы обязуемся впредь хорошо вести себя с Питером. Все мы, — он легонько пнул под столом Джеймса. — Ведь так? — следующий пинок достался сидевшему напротив Сириусу.

— Да, так! — хором ответили они. Правда, выражения их лиц не предвещали ничего хорошего, но с этим Северус предпочитал разобраться позже. Меньше чем через неделю наступало полнолуние, и мальчишки, как обычно, собирались провести его в Визжащей хижине, чтобы помочь Люпину скоротать время после превращения в оборотня.

— Ну вот и славно! — улыбнулась Лили. — Вы умеете быть невероятно милыми, когда не вредничаете!

«Знала бы ты, за кого так рьяно заступаешься! — с горечью подумал Северус. — Интересно, что бы ты сказала, расскажи тебе кто-нибудь, как этот «затюканный мальчик» с потрохами сдал Волдеморту одного своего лучшего друга, а вместе с ним и тебя, и засадил на долгие двенадцать лет в Азкабан другого! Знала бы ты, что умерла именно по его вине. Что из-за него твой сын стал сиротой в год с небольшим и воспитывался у твоей всем сердцем ненавидевшей магию сестры. Впрочем, почему только из-за него? Разве я сам не приложил руку к смерти Лили? Разве не я рассказал Темному Лорду о мордредовом пророчестве? Жалкий трус Петтигрю всего лишь указал ему на нужный дом. Жившие в нем люди никогда не оказались бы в страшной опасности, не принеси я Лорду известие о грядущем рождении Избранного!»

— Сев, ты снова замечтался, — голос Лили донесся до Снейпа словно издалека. — Пойдем, а то опоздаем на матч!

* * *

Питер не преувеличивал. Погода и в самом деле была преотвратная. На десятой минуте матча, когда Слизерин вел со счетом тридцать — десять, полил проливной дождь, и смотреть игру стало совершенно невозможно. Несмотря на согревающие чары и Импервиус, которыми Северус заботливо укрыл не только всю их компанию, но и Петтигрю, и сидевшую сразу за ним Мэгги, они все равно с трудом угадывали, что происходит на поле. Прошло еще четверть часа, когда мадам Хуч резко дунула в свисток, и сквозь вой ветра до них донеслось:

— Джеймс Поттер поймал снитч. Счет сто восемьдесят — сорок в пользу Гриффиндора.

По трибунам прокатился вздох облегчения: все-таки далеко не все умели накладывать согревающие чары так же хорошо, как это делал Снейп.

* * *

В начале следующей недели Северусу пришлось полночи посвятить тому, чтобы изготовить для Люпина Волчье противоядие, так что за завтраком он сидел нахохлившийся, раздраженный и почти не отвечал на обращенные к нему реплики друзей. Впрочем, прекрасно зная о причинах его усталости, они старались не тормошить Северуса понапрасну. Ему и так приходилось прикладывать неимоверные усилия, чтобы не заснуть на уроках. Кроме того, по закону подлости, на следующей неделе у второго курса был назначен весьма важный экзамен, и Снейп предложил Регулусу позаниматься с ним дважды, чтобы тот наверняка усвоил все темы.

Неудивительно, что после такой непростой недели Северус заснул, едва они с Сириусом и Джеймсом дождались превращения Ремуса в оборотня.

— Это было самое скучное полнолуние, — с улыбкой пожаловался на следующий день Люпин.

— А мне казалось, что за развлекательную программу у нас отвечают Поттер и Блэк. А я просто зритель, — искренне удивился Северус.

— Не скажи! — покачал головой Люпин. — Твое присутствие всегда придает мне уверенности, что все непременно пройдет хорошо.

— Если я позволил себе заснуть в компании оборотня, значит, не сомневался, что все абсолютно точно пройдет хорошо, — засмеялся Снейп, — кроме того, я не виноват, что у тебя такая мягкая шкура. Наверное, я тебе весь бок отлежал?

— Подумаешь, бок! — беспечно махнул рукой Ремус. — Ты по моей вине нормально не высыпаешься. Не мог же я просто спихнуть тебя на пол. Это было бы черной неблагодарностью с моей стороны.

* * *

Приближалось восемнадцатое ноября. Все третьекурсники, особенно магглорожденные, предвкушали поход в Хогсмид. Северус внезапно поймал себя на мысли, что радуется предстоящему выходному, как самый настоящий ребенок. В той, оставшейся далеко позади иной реальности, он ненавидел воскресные вылазки в Хогсмид всеми фибрами души.

Будучи студентом, он не мог позволить себе практически ничего из нескончаемых соблазнов магической деревушки. «Сладкое королевство», «Три метлы», «Зонко» — все это являлось для не имевшего ни кната за душой Снейпа недостижимой роскошью. Не говоря уже о том, что дорога в Хогсмид и обратно частенько служила Мародерам ареной для нападения на него. Хорошо еще, что хозяин книжного магазина «Флориш и Блоттс» с симпатией относился к угрюмому студенту в потрепанной мантии и давал Северусу возможность часами копаться в редких фолиантах или просто сидеть в углу с книгой. Стыдно сказать! Знаменитое сливочное пиво Северус попробовал уже будучи преподавателем! Его первым спиртным напитком был не «приторный сиропчик для первокурсников», а старый добрый «Огненный виски Огдена». Напиток для настоящих мужчин или будущих Пожирателей смерти. Снейпа угостил им Макнейр. Таким образом они с Эйвери праздновали свое грядущее принятие Темной метки. Северус тогда с огромным трудом дотащился до Хогвартса и провел около часа в туалете, пытаясь избавить желудок от разъедавшего его точно кислота жгучего пойла. Снейп так никогда и не оценил по достоинству этот «напиток богов», как выспренно величали огневиски его новые приятели. Тем не менее он не гнушался иногда глушить им боль и почти непереносимое одиночество, преследовавшие со дня смерти Лили и до самого конца его короткой жизни.

Сменив статус студента на куда более почетный статус профессора, Снейп тем не менее ничуть не изменил своего отношения к прогулкам в Хогсмид. Несмотря на то, что теперь у него появились кое-какие деньги, которых вполне хватало на приобретение ингредиентов и книг, прилагавшиеся к жалованию обязанности преподавателя требовали от него, в основном, следить за своими подопечными. Снейп не раз проклинал свою излишнюю ответственность. Почему и МакГонагалл, и Флитвик, и Спраут могли совершенно беспрепятственно проводить единственный полагавшийся им выходной в «Трех метлах» за стаканчиком-другим сливочного пива, тогда как Снейп был вынужден следить, чтобы студенты с прочих, вверенных отнюдь не его заботам факультетов, не затевали драк со слизеринцами? Пустить ситуацию на самотек он попросту не мог. После Первой магической войны, в горниле которой сгинули представители многих волшебных семейств, а иные оказались по разные стороны баррикад, отношение к учившимся на Слизерине студентам стало гораздо хуже, чем раньше. Возможно, Дамблдор и не приветствовал открытую вражду между учащимися разных факультетов, но ничего не делал, чтобы предотвратить ее. И слизеринцам все чаще и чаще приходилось отстаивать свое достоинство: когда с помощью магии, а когда и кулаками. Именно по этой причине их ни в коем случае нельзя было оставлять без присмотра. И именно поэтому Снейп так ненавидел походы в Хогсмид, не раз заканчивавшиеся кровопролитными разборками с непременным участием его слизеринцев.