Второй шанс для Лили Эванс

Глава 73

— Вижу, папин подарок тебе понравился!

Лили кивком указала на книгу, которую Северус читал с таким вниманием, что, казалось, не замечал ничего вокруг.

— Не хотел тебе мешать, но, может, ты все же удостоишь нас хоть словом? — обиженно произнес Сириус. — Или эта маггловская книга тебе важнее, чем друзья?

— Простите! Увлекся, — Северус не без сожаления захлопнул «Искру жизни»(7) , убрал книгу в дорожную сумку и вытащил оттуда сверток с пирожками Присси. — Надеюсь, это хоть немного компенсирует мое поведение! — подмигнул он Блэку.

— Это всецело его компенсирует, — довольно потер тот руки. — Стряпня вашей Присси — это что-то волшебное, а я, если честно, ужасно проголодался.

— А что же ваш Кричер? Он ничего не собрал молодому хозяину в дорогу? — подколол его Джеймс, выкладывая на стол пакет с маленькими сэндвичами, приготовленными матерью.

— Пирог с почками! — хмуро констатировал Сириус. — И ведь прекрасно знает, паршивец, что я его терпеть не могу. Зато Регулусу досталась большая коробка с печеньем, — презрительно скривился он. — Кричер наверняка полночи у плиты простоял, только чтобы доставить своему любимчику — надежде и опоре рода Блэк! — удовольствие.

— Снова ты за старое? — укоризненно покачала головой Лили. — Мы же договорились: ты не станешь цепляться к младшему брату только из-за того, что твои родители так ужасающе себя с тобой ведут.

В это время дверь купе приоткрылась, и на пороге возник Регулус с бумажным пакетом в руке.

— Тут печенье, которое для нас испек Кричер, — сказал он, протягивая пакет Сириусу. — Надеюсь, вам понравится.

Сириус открыл было рот, чтобы, скорее всего, опровергнуть это тактичное «нам», но Северус тотчас пнул его в голень, и обидная фраза так и не прозвучала.

— Перекуси с нами, Рег, — предложила между тем Лили, — у нас тут много всяких вкусностей, — с этими словами она вынула из сумки лимонный кекс. — Нам самим не управиться.

— Я бы с удовольствием, — замялся Регулус, — только Питер там один в купе, и мне неудобно...

— Ну так зови и его к нам, — милостиво предложил Джеймс.

Через несколько минут в набитом до отказа купе начался настоящий пир. Поначалу Питер, чей взнос в общую кассу в виде пирожных со взбитыми сливками весьма понравился остальным, вел себя очень скованно и не решался взять ничего из разложенного на столе угощения. Заметив это, Лили трансфигурировала из пустого пакета тарелку и наполнила ее всякой всячиной, за что получила от Петтигрю полный благодарности взгляд. Сперва они ели в полном молчании. Затем Лили, которой очень хотелось разрядить обстановку, предложила рассказать, кто и как провел каникулы. Мальчишки нехотя принялись делиться впечатлениями. Блэков затаскали по гостям родители, но ни Регулус, ни Сириус не стали уточнять, к кому именно они наведывались на рождественские праздники. Джеймс гостил у Ремуса. Тот переживал, что снова опоздает к началу семестра, и пригласил Поттера немного скрасить ему предшествующие полнолунию дни. Лили чуть ли не неделю пришлось пробыть в роли модели для Петуньи: получив в подарок от сестры волшебные краски, та вознамерилась написать «живой» портрет и очень огорчилась, поняв, что, очевидно, не сумеет создать движущиеся картины. Северус, разделивший время между играми с младшей сестрой и общением с прадедом, предпочел о последнем умолчать вовсе, рассказав только, что все каникулы помогал матери нянчиться с Эйприл.

— А где Ремус? — осмелев, поинтересовался Петтигрю. — Он заболел?

Мушкетеры переглянулись. Питер был или непроходимым тупицей, не догадывавшимся, что странное недомогание Люпина наступало с завидной периодичностью исключительно в полнолуние, или опасным хитрецом, давно раскусившим, в чем секрет, но предпочитавшим держать эту информацию при себе.

— Да, простудился, когда мы делали покупки в Косом переулке, — поддержала версию Питера Лили. — Вот же не повезло!

После этого все снова замолчали, отдав должное десерту. Сириус в нетерпении поглядывал на пустевшую тарелку Петтигрю. Ему ужасно хотелось расспросить Снейпа про загадочную маггловскую книгу, которую тот не выпускал из рук с того момента, как они устроились в купе, но не хотел поднимать эту тему при Питере и Регулусе. Наконец гости, поблагодарив за приглашение и угощение, отправились в свое купе.

— Так о чем твоя книга? — поинтересовался Сириус, глядя, как Спотти вылизывает тарелку с остатками взбитых сливок.

— О маггловском Волдеморте, — тихо сказал Северус, — и о том, что его идеи сделали с людьми.

— Мне кажется, что Ремарк произвел на тебя сильное впечатление, — констатировала Лили.

Снейп молча кивнул. Он не хотел признаваться друзьям, но «Искра жизни» не просто произвела на него впечатление. Она повергла его в подлинный ужас. В книге рассказывалось о том, насколько быстро и легко опрятные и добропорядочные служащие, скромные студенты, коммерсанты, булочники и мясники способны превратиться в профессиональных убийц. При этом прекрасно сочетая свое новое страшное ремесло с образцовой семейной жизнью, хорошими манерами и любовью к музыке(1). Разумеется, Северуса не оставили равнодушными страдания главного героя романа — безымянной жертвы режима под номером 509, а также его товарищей по бараку для смертников. Однако его основное внимание было приковано к образам палачей. Эти люди, безжалостно истреблявшие тысячи заключенных по расовому или политическому признакам, неимоверно напоминали Северусу его бывших «коллег» — Пожирателей смерти. Во время Первой магической войны большинство из них практически не меняли образа жизни. Днем они были элитой волшебного мира. Многие из них занимали престижные должности в Министерстве магии, а договорные браки заставили их, подобно Люциусу Малфою, рано обзавестись семьей и детьми. Однако ночью эти добропорядочные члены магического общества преображались в безжалостных хищников. В палачей, развлекавшихся пытками магглов и не гнушавшихся убивать несогласных с идеями Темного Лорда волшебников целыми семьями.

— Фу, и охота тебе читать подобные ужасы? — скривился Сириус. — Да и потом, это все — часть маггловской истории, не имеющей к нам никакого отношения.

— Я бы так не сказал, — очень серьезно произнес Северус. — И думаю, что как раз тебе-то будет очень полезно прочитать эту книгу. Особенно, если ты считаешь, что все это не имеет к волшебникам никакого отношения.

Северус не питал иллюзий. Он знал нелюбовь Сириуса к книгам вообще, а уж тем более к маггловским. Снейп надеялся, что его авторитет неформального лидера Мушкетеров позволит ему уговорить строптивого Блэка хотя бы ознакомиться со страшным романом маггловского писателя. Однако подлинной его целью был, разумеется, не Сириус, а эмоциональный Регулус. Вот на кого книга действительно могла произвести поистине неизгладимое впечатление. И, возможно, перспектива присоединиться к Темному Лорду покажется ему не такой заманчивой. Конечно, для выполнения этого плана Снейпу требовалось подождать хотя бы год, а может, и того больше. Даже ему, обладавшему разумом тридцативосьмилетнего мужчины, порой становилось не по себе во время чтения «Искры жизни». Что уж говорить о младшем Блэке?

* * *

После пира, на котором участники застолья в Хогвартс-экспрессе лишь вяло ковыряли вилками в тарелках, все, как обычно, разошлись по спальням. Питер, по обыкновению, молча разбирал свои вещи, прекрасно осознавая, что приглашение подкрепиться — это одно, а приятельские отношения — совсем иное. Глядя на него, Снейп почему-то вспомнил Невилла Лонгботтома. Деля одну спальню с Поттером, тот тем не менее никогда не считался близким другом Гарри. Однако и отталкивать его, как делали Мушкетеры с Петтигрю, никто не собирался. «Все-таки мы поступаем неправильно, — подумал Снейп, укладываясь в заботливо нагретую эльфами постель, — если мы так и продолжим чураться Питера — это может привести его к Пожирателям».

Вообще-то Северус планировал сегодня же отправиться на поиски Серой Дамы и попросить ее выполнить свое обещание насчет крестража, но в конечном итоге решил подождать еще несколько дней. Разумеется, ему не терпелось сделать первый шаг на пути к уничтожению крестражей Темного Лорда, однако вместе с тем он хотел еще хоть на пару дней продлить беззаботную юность. Он прекрасно понимал, что, едва возьмет в руки превращенную в темный артефакт диадему, возможности отступить у него уже не будет. Ему придется столкнуться с таким злом, что и вообразить невозможно, и неизвестно — выйдет ли он победителем из этой схватки. Именно поэтому он позволил себе несколько дней отсрочки. Вряд ли это можно было считать малодушием. За это время с крестражем ничего совершенно определенно не случилось бы, а вот Северусу, точно пловцу перед прыжком в глубину, требовалось набрать побольше воздуха в легкие.

Сегодня же, вместо того чтобы блуждать по замку после отбоя, Снейп решил основательно обмозговать спавшую на соседней постели проблему. Речь шла, конечно же, о Петтигрю, который вот уже третий год делил с ними одну спальню, но при этом был персоной нон грата в их сплоченной компании. В первые месяцы после поступления в Хогвартс Снейп не мог даже думать о Петтигрю без дрожи отвращения. При одном взгляде на одиннадцатилетнего Питера, пока еще не совершившего ничего предосудительного, Северус вспоминал, как тот с превеликим удовольствием сдал Поттеров Волдеморту, а затем спровоцировал массовое убийство магглов, за которое находившийся в шоке от гибели друзей Сириус Блэк получил пожизненный срок в Азкабане. Но как вышло, что Мародеры пригрели на груди этого змееныша?!

Ответ на этот вопрос лежал на поверхности. Питер никогда не был равным в их компании. Ему отводилась довольно жалкая роль восторженного поклонника двух ярчайших звезд созвездия Мародеров. Ему полагалось восхищаться превосходившими его во всем Джеймсом и Сириусом и периодически безропотно сносить их колкости. Снейп отлично помнил язвительные и порой очень обидные замечания, которые Блэк и Поттер позволяли себе в отношении Питера. Неизвестно, по какой причине они считали его слабым волшебником. Но разве мог бы посредственный маг научиться превращаться в животное, будучи всего лишь на пятом курсе Хогвартса? И разве сумел бы слабый волшебник способствовать возрождению Волдеморта?! Несмотря на то, что многие Пожиратели смерти взирали на Петтигрю с презрением, именно он и никто иной нашел Темного Лорда в глухих лесах Албании и тайно привез в Англию. Именно благодаря его заботам Темный Лорд, до этого существовавший лишь в образе бесплотного духа, обрел тело. Да, слабое и немощное, но это было гораздо лучше, чем ничего. И наконец, именно жалкий Петтигрю вытянул из несчастной Берты Джоркинс важнейшую информацию о том, что Барти Крауч-младший — один из самых преданных сторонников Темного Лорда — находится на свободе. Так что, как ни крути, если бы не Петтигрю, у Волдеморта не осталось бы ни единого шанса на возрождение.

Петтигрю вообще был и оставался загадкой для Северуса. Кроме него, Снейп не знал ни единого гриффиндорца, примкнувшего к Темному Лорду. Возможно, виной тому явились систематические издевки со стороны Мародеров, — а уж как они умели издеваться, Северус не раз почувствовал на собственной шкуре. А возможно, вступив в Орден Феникса вслед за своими друзьями, Питер решил, что силам добра не победить такого могущественного волшебника, каким в ту пору уже стал Волдеморт. Тем не менее, по тем или иным причинам, но это случилось. Питер, со своей неказистой внешностью и манерами простачка казавшийся бледной тенью на фоне Джеймса и Сириуса, переиграл абсолютно всех, оставив в дураках даже самого Дамблдора. Ведь это именно тот предложил сделать хранителем тайны Поттеров не Блэка и не Люпина, а именно незаметного и ничтожного Петтигрю. В результате этой трагической ошибки Лили и Джеймс Поттеры погибли, Сириус по ложному обвинению оказался в Азкабане, а Питер, виртуозно инсценировавший собственную смерть, получил Орден Мерлина. И тринадцать лет считался героем. И вот такого непростого во всех отношениях волшебника Северус счел нужным оттолкнуть с самой первой встречи, повинуясь не голосу разума, а эмоциям.