Второй шанс для Лили Эванс

Глава 19

Прежде чем возвращаться в гриффиндорскую гостиную, друзья договорились пока не сообщать Лили о признании Люпина.

— Эванс, разумеется, «свой парень» и никогда меня не выдаст, но, уверен, перспектива близко общаться с оборотнем может неслабо ее напугать, — виновато улыбнулся Ремус. — И, кроме всего прочего, она выросла среди магглов, а там о нашем племени сочиняют страшные сказки, даже отдаленно не приближающиеся к реальности.

— Согласен, — поддержал приятеля Северус. — Лили очень смелая, но не будем лишний раз испытывать ее на прочность. Скажем, что Ремус засиделся в библиотеке и не заметил, как прошло время.

— А как же мы вернемся в гриффиндорскую башню? — внезапно спохватился Блэк. — Мантия для всех четверых явно маловата!

— Я прикрою нас с Ремусом чарами Отвлечения внимания, — успокоил его Снейп. — Надеюсь, Полная Дама не устроит скандал и не вызовет старосту. Сейчас еще не слишком поздно. Обычно в этот час она еще не спит.

— Ты ведь не признаешься, как научился владеть волшебством не хуже иного взрослого волшебника? — с некоторой долей зависти в голосе произнес Джеймс.

— У нас, Принцев, каждое третье поколение жутко талантливое, — свел все к шутке Северус. — Так, по крайней мере, утверждает моя прабабушка. Я — не исключение, а только подтверждение правил. Примите это как данность.

— Мне бы так, — вздохнул Джеймс, — вот бы отец мной гордился!

Поттер, как Северус знал еще из своей прежней жизни, был долгожданным и единственным ребенком в семье и нежно любил родителей, которые платили ему тем же.

— Он и так тобой гордится. Больше уже просто некуда! — хлопнул друга по плечу Блэк. — Давайте уже поторопимся, а то Полная Дама и уснуть может — вот тогда точно жди беды.

* * *

— Мерлин, куда вы запропастились?! — набросилась на них Лили, едва они переступили порог гриффиндорской гостиной. — Я вся извелась! Думала, вас давно уже поймали и отвели к директору!

Ее глаза метали молнии гнева, и Северус невольно залюбовался ею. Сейчас Лили меньше всего походила на рыжего зеленоглазого котенка, напоминая, скорее, маленькую разозлившуюся тигрицу. Он почувствовал, как кто-то из друзей легонько подтолкнул его в спину, принуждая выйти вперед. Связываться с разъяренной девчонкой никто из них явно не желал.

— Лилс, ну что ты, в самом деле? — примиряюще сказал он. — Мы нашли Ремуса в библиотеке и немного там засиделись. А потом, на обратном пути, в двух шагах от портрета Полной Дамы, чуть не нарвались на Филча. Пришлось прятаться от него в нише за старыми доспехами.

— Вы — четверка несносных болванов! — уже гораздо спокойнее произнесла Лили. — Не понимаю, как я умудрилась подружиться с вами? От вас же — одни неприятности!

— Да, мы болваны, — покорным тоном согласился Снейп, — но если бы не ты, то наверняка вели бы себя еще хуже. Хоть кому-то надо нас сдерживать. Мир, а? — он умоляюще заглянул в ее глаза.

— Ладно, так и быть, на первый раз — прощается. Но в следующий раз я пойду с вами и не приму никаких отговорок.

Они уселись в кресла, молча наблюдая, как другие ученики отважно сражались с домашними заданиями. Когда гостиная опустела, Лили внезапно спросила:

— Джеймс, ты говорил, что с твоими предками связана какая-то древняя легенда?

— Ну да, о них даже сказку сочинили! — встрепенулся начавший было клевать носом Джеймс. Как уже давно заметил Северус, он очень гордился своей семьей и тем, что происходит от самих Певереллов.

— Может, расскажешь? Ты ведь слышал, нам с Северусом не читали волшебных сказок. Только маггловские.

— Учти, это довольно страшная легенда. Потом не жалуйся, что не смогла заснуть.

Джеймс поудобнее устроился в кресле.

— Ну, значит так. В незапамятные времена жили три брата: Антиох, Кадм и Игнотус Певереллы. Однажды отправились они в путешествие и пришли к глубокой реке, а так как были они волшебниками, то и построили мост через ту реку. Начали они переходить по мосту и вдруг видят — стоит перед ними фигура, закутанная с ног до головы в мантию... — Джеймс понизил голос, чтобы создать необходимый эффект таинственности.

Блэк и Люпин слушали его вполуха. Они оба выросли на сказках Барда Бидля и знали эту историю наизусть, зато Снейп и Эванс боялись пропустить хоть слово.

— И кто это был? — испуганно спросила Лили.

— Сама Смерть! — трагическим шепотом возвестил Джеймс. — Она ужасно рассердилась, что братья перехитрили ее, ведь обычные путники всегда тонули в бурной воде. Однако Смерть была не так проста, как кажется. Она притворилась, что магические способности братьев восхитили ее, и пообещала каждому бесценный дар. Старший попросил палочку, с которой его никто не сумеет победить. Смерть отломила от куста бузины ветку и дала ее старшему брату. Средний потребовал наделить его даром воскрешать мертвых. Смерть подняла камень, лежавший на берегу, дала его среднему брату и сказала, что и его желание исполнено. А младший — самый умный из всех троих — попросил у Смерти вещь, чтобы можно было беспрепятственно сбежать от нее. Смерть очень разозлилась, что ее опять перехитрили, но отдала ему свою мантию-невидимку.

— Именно эту, что сейчас у тебя в руках? — глаза Лили расширились от восторга и удивления.

— Да. Ее. Так мне всегда отец говорил. Ну, рассказывать дальше или пойдем спать?

— Еще чего, спать! — возмутился Снейп, который, как ни странно, впервые слышал об этой легенде. Мать действительно никогда не читала ему сказок. Возможно, разве что когда он был еще совсем маленьким. — Не выпендривайся, Поттер, мы все внимание!

— Ладно, — милостиво согласился Джеймс. — Так вот... После встречи со Смертью разошлись братья каждый в свою сторону. Старший брат с Бузинной палочкой, пространствовав больше недели, пришел в отдаленную деревню, там убил своего давнего врага и, как распоследний придурок, начал направо и налево хвалиться тем, какая у него непобедимая палочка. В конце концов он напился и заснул. Один волшебник услышал его бахвальство, перерезал ему, спящему, горло и стал новым владельцем могущественной палочки. Так Смерть забрала к себе старшего брата. Второй брат возвратился в родную деревню, повернул трижды Воскрешающий камень на ладони и тут же увидел умершую много лет назад девушку, на которой когда-то собирался жениться. Несмотря на то, что он вернул ее из-за грани, была она все время грустна, холодна и постоянно страдала, не находя себе места в мире живых. Глядя на ее страдания, средний брат не выдержал, сошел с ума и убил себя. Так Смерть и его прибрала к рукам. Лили, ну что ты, в самом деле? Это же сказка!

По щекам Эванс ручьем катились слезы. Северусу захотелось подойти к ней, прижать к себе и утешить. Ему было тяжело видеть Лили плачущей. Даже из-за глупой детской сказки. Наверное, лет через пять, когда она официально станет его девушкой, он уже сможет себе это позволить, и никто не посмеет пялиться на них с удивлением, но до этого надо было еще дорасти.

— Вот, Лилс, возьми, — он протянул девочке носовой платок.

— Спасибо! — шмыгнула носом Лили. — А что случилось с третьим братом? — спросила она, опасаясь очередных ужасов.

— О! — заговорщицки подмигнул ей Джеймс. — У него-то все сложилось как нельзя более удачно. Он прожил длиннющую жизнь, оставаясь незримым для Смерти. А когда пришла его пора, отдал он бесценную мантию-невидимку своему сыну, а затем вместе со Смертью, как равный ей, покинул этот мир. Вот, собственно, и все.

— И правда, страшная сказка, — зябко повела плечами Лили. — В наших сказках все совсем иначе. По крайней мере, в тех, что читала мне мама. Хотя у нас дома стоит книга маггловского писателя Андерсена — вот кто действительно умеет напугать до смерти! Тунья однажды из вредности прочла мне «Сказку о девочке, наступившей на хлеб», так я потом неделю спать не могла, все время кошмары снились! Получается, что ты — потомок этого самого... — она наморщила лоб, припоминая странное непривычное имя, — Игнотуса Певерелла?

— Родители и гоблины банка Гринготтс считают, что так оно и есть. На нашем родовом гобелене его имя находится в самом верху. Значит, род Поттеров ведется именно от него. И мантия-невидимка тоже служит доказательством этому...

— Интересно, а где сейчас два других Дара? — мечтательно спросил Люпин. — И что будет, если собрать их все у одного волшебника?

— Кто же знает? Они ведь и по легенде никогда не объединялись в одних руках, — отмахнулся Блэк. — Да и к чему нам забивать себе головы подобными бреднями?

— Не скажи! А вдруг Дары делают их обладателя могущественнее самой Смерти? — никак не успокаивался Ремус. — И потом, как ты можешь утверждать, что это бредни, Сири, когда перед тобой — как раз одна из трех реликвий. И Джеймс уверяет, что она подлинная.

— Ну, если вам охота вести на ночь глядя научные диспуты, то валяйте, — Сириус поднялся с кресла и во весь рот зевнул. — Лично я отправляюсь спать. Дары Смерти — необычайно увлекательная тема, но и уроков завтра никто не отменял.

* * *

Прошла неделя. До следующего полнолуния оставалось еще несколько дней, и Люпин, ощущая его приближение, опять стал мрачнеть и замыкаться в себе.

Не было никакого прогресса и в отношениях с Малфоем. Северус изредка многозначительно поглядывал на старосту Хогвартса, но тот притворялся, что не замечает замухрышку-первокурсника. Чтобы хоть как-то вызвать Люциуса на разговор, Снейп однажды налетел на него в коридоре.

— Что ты себе позволяешь?! — Малфой встряхнул его за плечи. — Десять баллов с Гриффиндора за непочтительное отношение к старшим!

Северус почувствовал, как ему в руку торопливо сунули клочок пергамента. Быстро пробормотав извинения, он бегом бросился в туалет, тщательно запер дверь в кабинке и прочел написанную убористым каллиграфическим почерком записку:

«Отца явно напугало твое пророчество. Но тем не менее он прагматик и бизнесмен и не привык делать поспешных выводов. Мне необходимо еще время. Я не могу открыто выступить против Темного Лорда. Я единственный наследник, и на мне лежит слишком большая ответственность».

Северус уничтожил пергамент Инсендио и изо всех сил треснул кулаком по стене, рассадив костяшки пальцев. Похоже, план привлечь к борьбе с Волдемортом Малфоя провалился.

«Что ж! Люциус никогда не обладал достаточной смелостью. Скоро он закончит Хогвартс, и, вероятно, теперь его уже не спасти от принятия Метки. Трусливый, напыщенный болван! Был в той жизни и остался в этой. Разве он не убедился в том, какой жалкий и страшный жребий ожидал его под властью Темного Лорда?!»

Отказ Люциуса стать в ближайшем будущем шпионом в стане врага существенно путал Снейпу карты. Двенадцатилетнему мальчишке, пусть и наделенному знаниями и умениями взрослого мага, нечего было и думать начинать открытую борьбу против могущественного и к тому же уже почти наверняка бессмертного монстра. Дамблдор, конечно же, не сообщил Северусу ни о количестве крестражей, ни о том, что они из себя представляли, но уже сильно изменившийся внешний вид Риддла свидетельствовал о существовании по крайней мере одного, а то и нескольких якорей, привязывавших того к жизни.