Второй шанс для Лили Эванс

Глава 93

Как бы ни хотелось Северусу немедленно по окончании учебного года отправиться в Литтл-Хэнглтон, он не мог позволить себе подобного. Это тридцативосьмилетний Снейп был сам себе хозяином и поступал как ему заблагорассудится (разумеется, с поправкой на планы, которые имелись на его счет у Дамблдора и Темного Лорда), а пятнадцатилетнему Северусу требовалось сперва хотя бы несколько дней провести в кругу семьи. Помимо того, что он элементарно соскучился по своим близким, ему требовалось поделиться с Септимусом своей гипотезой относительно превращенного в крестраж кольца Марволо Мракса, а заодно обсудить детали предстоящей операции.

* * *

— Значит, возможно, этот Риддл создал два крестража за один год?! — не без содрогания в голосе спросил Септимус после того, как Северус подробно рассказал ему о содержании газетной статьи тридцатилетней давности.

— Да, причем, если мое предположение верно, сделал это практически подряд, — подтвердил Снейп, — в июне сорок третьего убил Миртл — так появился первый крестраж, дневник. В этом я абсолютно уверен, поскольку у меня имеются свидетельства Пивза и самой жертвы — Плаксы Миртл. А на каникулах, как я подозреваю, Риддл расправился с семьей своего отца и создал второй. Тот самый перстень, который потом чуть не погубил Дамблдора.

— А за убийство в Азкабан посадили его дядю Морфина Мракса, — точно беседуя сам с собой, пробормотал Септимус. — Чрезвычайно талантливо сработано, — он покачал головой. — Значит, возможно… я повторяю, возможно, поскольку у тебя пока есть только косвенные доказательства, мы имеем шестнадцатилетнего юношу, который сумел внушить взрослому волшебнику ложные воспоминания, да такие яркие, что никто и не усомнился в его виновности.

— А вы думали, Волдеморт просто так считается самым сильным темным волшебником современности? — хмыкнул Снейп. — Судя по всему, до того, как отправиться знакомиться со своим отцом, Риддл еще и украл волшебную палочку Морфина, предварительно оглушив его. Расследование Аврората ясно показало, что все три убийства совершены именно с ее помощью.

— М-да, — вздохнул Септимус, — очевидно, надежда всех чистокровных магов, помимо убийств, не брезгует и воровством. Это «отлично» характеризует Темного Лорда.

— Тем не менее ему удалось сплотить вокруг себя множество последователей. И давайте не будем забывать, что я сам когда-то попался на приманку и добровольно и даже с радостью принял Метку.

— С этим не поспоришь, — кивнул Септимус, — впрочем, давай вернемся к твоему предстоящему визиту в Литтл-Хэнглтон. Во-первых, надеюсь, мне не нужно тебя учить, что необходимо проверить как следует, нет ли на лачуге Мраксов охранных чар. Не обижайся, Северус, — торопливо прибавил мистер Принц, — я прекрасно помню, что тебе не пятнадцать и опыта в Темной и боевой магии тебе не занимать, однако я опасаюсь, как бы Темный Лорд не окружил свой тайник — при условии, конечно, что кольцо находится именно там — какими-нибудь каверзными ловушками. Во-вторых, даже если ты обнаружишь крестраж — ни в коем случае не прикасайся к нему. Как знать, вдруг у мистера Риддла имеется привычка время от времени навещать свои крестражи, а твоя магия может оставить нежелательный след на перстне. Тогда Темный Лорд, вполне вероятно, перепрячет свое сокровище, да так, что ты потом долго будешь его искать.

— Да, честно говоря, я тоже об этом думал, — согласился с прадедом Снейп, — но оставлять кольцо в тайнике...

— Это самое разумное, что ты сейчас сможешь сделать, — развел руками Септимус. — На твоем месте я бы не торопился. На данном этапе с тебя довольно и того, что ты знаешь, где спрятан перстень с воскрешающим камнем. Забрать его из тайника следует, лишь когда у тебя будет достаточно сил, чтобы уничтожить кольцо вместе с диадемой. Поверь, никуда оно оттуда не денется. Судя по тому, что ты успел рассказать мне о Темном Лорде, он считает себя умнее всех прочих, а значит, уверен в абсолютной надежности своих тайников. Есть и еще один немаловажный аргумент в пользу моих слов: помнится, ты говорил мне, что Дамблдор пострадал от заклятия, надев кольцо на палец. Полагаю, он был первым, кому удалось обнаружить перстень, а до этого тот просто лежал в тайнике, ожидая момента, когда вновь понадобится своему хозяину. Именно поэтому я призываю тебя ни в коем случае не трогать кольцо голыми руками. В дальнейшем, когда ты взломаешь тайник, тебе понадобятся перчатки из драконьей кожи. Кроме того, с тобой рядом непременно должен кто-нибудь находиться. Не сомневаюсь, заклятие, наложенное на кольцо, заставит тебя попробовать надеть его на палец, и тогда ты погибнешь.

— И кого же вы предлагаете мне взять в спутники? — нахмурился Снейп.

— Меня, разумеется, — ответил Септимус, — портрет можно убрать в рюкзак. А я сумею проследить, чтобы ты не наделал глупостей.

— То есть вы советуете мне всего лишь разведать местонахождение крестража? — разочарованно произнес Снейп, уже собиравшийся пополнить свой сейф в Хогвартсе еще одним темным артефактом.

— Именно так, — снова кивнул Септимус. — Только не тебе, а нам обоим. Надеюсь, ты не забыл, что собирался взять меня с собой в эту небольшую экспедицию?

— Да, и мне еще предстоит обсудить это с Элеонорой, — хмуро ответил Снейп, все еще расстроенный перспективой оставить кольцо в тайнике. — А вдруг она откажется и не разрешит снять ваш портрет со стены? Даже ради того, чтобы вы провели с нами урок по зельям. Ведь, в конце концов, мои друзья могут прийти и сюда, — Северус выжидательно поднял бровь, думая, что застал прадеда врасплох. Однако оказалось, что у Септимуса уже имелся готовый ответ:

— Тебе не нужно спрашивать ее разрешения, — сказал он, — я уже обо всем договорился с Элеонорой. Сказал ей, что встреча с юными волшебниками пойдет мне на пользу.

— И она вот так сразу отпустила вас? Ведь я пробуду у Ремуса несколько дней, а Элеонора наверняка привыкла часто общаться с вами, — искренне удивился Северус, прекрасно осведомленный о том, какие трепетные отношения связывали его покойного прадеда и прабабку.

— Ну... — замялся Септимус, — главное, что в конечном итоге отпустила. Кроме того, кто мешает мне в вечернее время навестить тот портрет, что висит у нее в комнате? Правда, она настояла на том, чтобы самолично расширить рюкзак, в котором мне предстоит путешествовать. Вот он, лежит на твоей постели.

Северус оглянулся. На кровати действительно лежал самый обыкновенный рюкзак. Удивительно, где вообще Элеонора раздобыла такую типично маггловскую вещь.

— Я собирался завтра отправиться к Люпину, а до этого совершить небольшую прогулку по Литтл-Хэнглтону, — сказал Северус, осматривая рюкзак изнутри.

— Значит, тогда мне придется отправиться с тобой в Бакстер-хаус прямо сегодня, — не терпящим возражений голосом произнес Септимус. — И давай договоримся заранее: крестраж должен остаться там, где мы его найдем. Сейчас ты все равно не в состоянии уничтожить его. Для этого требуется гораздо больше силы, чем та, что находится в распоряжении пятнадцатилетнего мальчишки. И дело здесь не только в самих крестражах. Вполне возможно, что каким-то образом обнаружив пропажу столь ценных для него вещей, Лорд развяжет войну. Если это произойдет в ближайший год — ты вряд ли сумеешь одолеть его. При всем твоем несомненном уме и талантах, твое магическое ядро еще не сформировалось окончательно. Кроме того... мне кажется, тебе не стоит ввязываться в эту борьбу в одиночку.

— Вы намекаете на Джеймса, Ремуса и Сириуса? Нет-нет! — возмущенно замотал головой Снейп. — Я не намерен подвергать опасности их жизни!

— Думаешь, они будут спокойно наблюдать, как ты отдашь за них свою?! — от негодования Септимус даже повысил голос, чего обычно с ним не случалось. — Да что они за друзья после этого! Ты собираешься спасти их мир от самого ужасного мага, который только появлялся на свет, а им предлагаешь отсидеться в сторонке? Полагаю, они просто не позволят тебе так поступить. И будут совершенно правы. Твоя борьба с Темным Лордом — это не борьба с одним-единственным волшебником. За ним стоит целая слаженная организация. Тебе не выстоять против него в одиночку. Хочешь, чтобы у вас появился шанс на победу — создай собственную маленькую армию. На вашей стороне есть преимущество, вы знаете о Пожирателях смерти — или как там они себя называют — почти все. Они же не знают о вас ничего. Научи своих друзей сражаться, и вы станете ночным кошмаром Темного Лорда.

* * *

Разговор с прадедом заставил Северуса глубоко задуматься над тем, каким он видел ближайшее будущее. Разумеется, он не питал иллюзий насчет того, что ему удастся справиться с Темным Лордом в одиночку. Это действительно было попросту невозможно. Однако слова Септимуса яснее ясного показали Снейпу, что его личные счеты с Волдемортом больше не являются обыкновенной вендеттой. Речь уже шла не о банальной мести одного волшебника другому, но о противостоянии темных и светлых сил, и при таком раскладе его друзьям в любом случае не удалось бы отсидеться в стороне, пережидая бурю. Тем более что буря, пока еще только набиравшая силу, собиралась разразиться как раз к тому времени, когда они все закончат Хогвартс.

Лежа без сна в своей комнате, Северус пытался придумать, как уберечь Лили и не втянуть ее в ужасную войну, которая, как он прекрасно знал, унесет немало жизней. Он помнил, как призывал проклятия на голову эгоиста Джеймса, позволившего Лили вступить в Орден Феникса и тем самым подвергшего жену страшной опасности. С другой стороны, зная характер Лили, Северус отлично понимал, что она не из тех женщин, что будет покорно сидеть дома, дожидаясь окончания войны. Нет, пока ее друзьям и любимым грозит смерть, Лили не станет прятаться под Фиделиусом, разве что к тому времени ей придется заботиться о ком-то еще более беззащитном, чем она сама. О ребенке! Северус покраснел. В мечтах он не раз представлял картины из их с Лили счастливой семейной жизни. Однако практически никогда не думал об интимной стороне их отношений. Разумеется, в той прежней реальности, еще будучи подростком, он мечтал о жарких поцелуях и объятьях, но дальше этого его фантазия не заходила, а когда их дружбе пришел конец, Северус сперва неимоверным усилием воли, а затем с помощью окклюменции научился гнать от себя любую мысль о Лили. Потом она умерла и превратилась для Снейпа в подобие навязчивой идеи. С того самого кошмарного Хэллоуина 1981 года что бы он ни делал — он делал во имя ее памяти. Все остальное потеряло всякий смысл. Именно поэтому правда о том, что Гарри является крестражем и должен непременно погибнуть от руки Волдеморта, едва не сломала Северуса.

Ему казалось, что, оберегая жизнь Гарри, он таким образом хотя бы немного заглаживал вину перед Лили и собственной неумолимой совестью. Упрек, который он бросил в лицо Дамблдора, шел из самой глубины его сердца.

— Я шпионил ради вас, лгал ради вас, подвергал себя смертельной опасности ради вас. И думал, что делаю все это для того, чтобы сохранить жизнь сыну Лили. А теперь вы говорите мне, что растили его как свинью для убоя… — сказал он тогда потрясенному Альбусу.(11)