Второй шанс для Лили Эванс

Глава 174

— Пошли второй флакон Лестрейнджу-старшему, — тихо попросила Элеонора. — Я хорошо знакома с ним. Он — неплохой человек и не заслуживает такого ужасного конца.

— А Гойл, значит, заслуживает? — против воли вырвалось у Северуса. Он тут же пожалел о своих словах. Глаза обычно такой суровой и сдержанной Элеоноры наполнились слезами.

— Ты же сам сказал о том, что надо сделать непростой выбор. Вот. Я выбрала.

— Я сделаю так, как вы велите, бабушка! — Северус осторожно привлек ее к себе и обнял, поражаясь тому, как стойко эта пожилая женщина держится в этой почти невыносимой ситуации. — Только пошлю флакон с противоядием от Малфоев. Ни к чему кому-то знать, что это вы помогли Лестрейнджу.

— Ты — мое сокровище! — прошептала Элеонора. — Иди. Спаси Абраксаса.

— Вы точно в порядке? — поинтересовался, с тревогой вглядываясь в ее лицо, Северус. — Может, позвать Присси?

— Не беспокойся. Я не такая старая и немощная, какой кажусь, и вполне могу о себе позаботиться. Поторопись, Северус.

Элеонора гордо выпрямилась, всем своим видом показывая, что помощь ей в самом деле не требуется. Снейп отлично знал, что она чувствует, но ему действительно следовало поспешить. Даже обычная Драконья оспа зачастую вызывала достаточно быстрое ухудшение самочувствия вплоть до летального исхода, что уж говорить о яде!

* * *

Люциус стоял там, где Снейп его оставил, словно пригвожденный к месту свалившимся на него несчастьем.

— Пока мы дойдем до дома, я хотел бы кое-что тебе сказать, — произнес Северус, переводя дух после невесть знает какой за сегодняшний день аппарации. — У меня в рюкзаке портрет моего прадеда — Септимуса Принца. Он знает о моей истинной сущности и во всем помогает мне. А еще он — крайне мудрый человек и отличный зельевар. Он может посоветовать что-то дельное в сложившейся ситуации.

— Мерлин, что тут можно посоветовать?! — в полном отчаянии воскликнул Малфой. — Если отец умрет, я стану главой рода, а это именно то, что нужно Риддлу. После бегства Мальсиберов и убийства Эйвери отец находился в совершенно потерянном состоянии. Он понимал, что предложить Риддлу откупиться от него, — значило подписать нам всем смертный приговор. Тот же ясно сказал Эйвери, что не дает отставки своим слугам. Однако Риддл, очевидно, понял, что отец колеблется, и решил попросту убрать его с дороги, а заодно уже и Лестрейнджа с Гойлом. Как я могу продолжать служить этому чудовищу?! — Малфой едва не плакал, и Северусу захотелось залепить ему пощечину, чтобы хотя бы слегка привести в чувство.

— Прежде всего — успокойся! — сказал он. — Мы уже пришли, а тебе нельзя показываться твоим близким в таком состоянии. Сейчас у них нет иной опоры, кроме тебя. С Абраксасом все будет хорошо, я очень хочу в это верить.

Перепуганный эльф в полотенце с гербом Малфоев открыл перед ними богато украшенную входную дверь, пропуская в обширный холл. Северус в прошлой жизни был вхож в этот дом и помнил его совершенно разным: ярко освещенным во время светских раутов, на которые его несколько раз приглашали исключительно в качестве придворного зельевара Темного Лорда; солидным семейным особняком в относительно спокойный период исчезновения Риддла; мрачным и зловещим, когда вернувшийся из небытия Волдеморт, по сути дела, захватил его, сделав Малфоев приживалами в собственном родовом гнезде. Сейчас дом словно источал запах тлена и смерти. Северус вспомнил, что точно так же пахло в Блэк-хаусе, когда летом тысяча девятьсот девяносто пятого года там проходили собрания Ордена Феникса. Северус не удивлялся подобной метаморфозе: жилища магов зачастую были неразрывно связаны со своими хозяевами и ощущали их состояние, словно являлись живыми существами. Это означало только одно: Абраксас Малфой находился на грани смерти.

* * *

Поднявшись по широкой парадной лестнице на второй этаж, доступ к которому был разрешен только для членов семейства, Люциус осторожно приоткрыл дверь, ведущую в спальню Малфоя-старшего.

В комнате царил полумрак, скрывая от глаз роскошную мебель ценных пород дерева, стены, украшенные французскими гобеленами, затканный золотыми и серебряными нитями бархатный полог и свисающую с потолка люстру из чистого золота. Однако вся эта роскошь и богатство сейчас ничем не могли помочь главе рода. Абраксас Малфой полулежал на высоко взбитых подушках. Лицо его покрывала зелено-фиолетовая сыпь. Дышал он тяжело и хрипло, а из ноздрей время от времени шел дым.

— Мистер Малфой, — Северус надел защитные перчатки из драконьей кожи, лежавшие на прикроватном столике, и дотронулся до руки больного. — Вы меня слышите? Я пришел дать вам лекарство.

Абраксас тихо застонал и открыл полные боли, красные от полопавшихся сосудов глаза.

— Я уже пил лекарство… Оно… не… помогло… — еле слышно прошептал он пересохшими губами. — Боюсь, мне... конец.

— Это непременно поможет, — мягко, но настойчиво произнес Северус.

— Отец, у тебя нет другого выхода, — Люциус присел на постель. — Мы должны испробовать все средства.

— Кто… изготовитель… снадобья… — с огромным трудом спросил Абраксас.

— Моя прабабушка, миссис Принц, — честно признался Северус. «Она же, к моему огромному сожалению, создала и яд, от которого вы сейчас умираете», — подумал он.

— Элеонора Принц… хорошо, я выпью ее зелье…

Северус вытащил из рюкзака фиал и подал его Люциусу, который осторожно влил антидот в рот умирающему. Буквально через несколько минут напряженного ожидания сыпь на лице Абраксаса начала бледнеть, а через четверть часа и вовсе исчезла. Дыхание выровнялось. Жар спал.

— Отправь второй флакон с противоядием Лестрейнджам, — сказал Северус. — Не пиши, от кого, сообщи только, что твоему отцу оно помогло.

— А почему?.. — начал было Малфой.

— Потому что есть только две порции. И это личная просьба Элеоноры, — отрезал Снейп.

Люциус щелкнул пальцами, и перед ним немедленно возник домовой эльф. Несмотря на то, что домовики походили друг на друга, как братья-близнецы, Северус узнал этого эльфа. Это был Добби, вечно одетый невесть как и словно собачонка таскавшийся за Гарри Поттером. Сейчас однако он выглядел вполне пристойно и вел себя соответственно своему статусу.

— Добби счастлив служить хозяину Люциусу, — пропищал он.

— Отправь этот фиал Лестрейнджам, — приказал Малфой. Он призвал чернильницу, перо и пергамент и быстро набросал записку, в которой написал именно то, что посоветовал ему Северус. — И эту записку тоже.

— Будет исполнено! — эльф закивал так, что его огромные уши заколыхались на манер опахала, и исчез.

Теперь, когда жизни Абраксаса ничего не угрожало, Северус почувствовал, как его слегка потряхивает из-за наконец-то схлынувшего адреналина. Он опустился в кресло рядом с постелью мистера Малфоя, лицо которого уже почти очистилось от сыпи, и вытащил из рюкзака портрет Септимуса.

— Как ты себя чувствуешь, отец? — обеспокоенно осведомился Люциус.

— Можно сказать, вернулся с того света, — голос Абраксаса все еще звучал довольно хрипло. — Жаль беднягу Гойла. Как я понимаю, на него лекарства не хватило. Этот безродный выскочка убил его!

— Вообще-то, и вас тоже, — послышалось с портрета.

— Что это значит? — Абраксас приподнялся, чтобы рассмотреть говорившего. — Септимус?

— Собственной персоной, — отозвался мистер Принц. — Пока я лежал в рюкзаке у своего правнука… кстати, надеюсь, вы с ним успели познакомиться… мне в голову пришла одна дерзкая мысль. Если вы достаточно хорошо себя чувствуете, я готов поделиться ею с вами.

— Я слушаю! — Абраксас поудобнее устроился на постели.

— Может, отложим разговор на более позднее время? — с сомнением произнес Северус, водрузив портрет в изножье кровати. Будучи зельеваром, он отлично знал, что некоторые противоядия действуют почти мгновенно, но все ещё не мог привыкнуть к тому, насколько быстро умирающий человек приходил в себя после принятия антидота.

— Зачем? — усмехнулся Абраксас, к которому уже возвращалась фирменная надменность Малфоев. — Я отлично себя чувствую. Можете передать миссис Принц мою самую искреннюю признательность, молодой человек. Теперь я у нее в долгу.

При этих словах на пару мгновений в атмосфере комнаты что-то незримо изменилось. Невесть откуда взявшийся ветер растрепал длинные волосы обоих Малфоев. Северус не раз становился свидетелем тому, как Магия принимала клятвы и обеты. Сейчас она, вне всякого сомнения, подтвердила Долг жизни Малфоя-старшего перед Элеонорой Принц. Северус почувствовал прилив гордости за свою прабабушку. Эта удивительно смелая женщина не только спасла Малфоя от неминуемой смерти, но и создала между ними магическую связь в виде Долга жизни, исполнение которого можно было стребовать в любой удобный для нее момент. Кроме того, поскольку официально она не являлась изобретателем лекарства от Драконьей оспы, то вряд ли могла навлечь на себя гнев Риддла. Пусть тот теперь винит в этом Дамблдора.

— Итак, я слушаю вас, мистер Принц, — голос Абраксаса вывел Снейпа из размышлений.

— Вы, конечно, можете не согласиться с моим планом, — сказал Септимус, поудобнее усаживаясь в своем нарисованном кресле, — но я уверен, что для вашей собственной безопасности и для того, чтобы ваш сын мог раз и навсегда освободиться от Метки, вам следует умереть. И чем скорее, тем лучше.

— Я все еще не понимаю, почему? — нахмурился Абраксас.

— Потому что Риддлу необходима ваша смерть, — выдал безжалостную правду Северус. — Иначе он не пытался бы вас отравить. Вы ведь не носите Метку, правда?

— Нет, — честно признался Абраксас, — я отказался от этой чести.

— И мистер Лестрейндж, как я понимаю, тоже?

— Да, мы решили, что Риддлу будет довольно наших детей, — покраснел Абраксас.

— Пф-ф, — донеслось с портрета.

— Вы осуждаете меня? — повернулся к нему Малфой. — Я понимаю, что со стороны это выглядит ужасно, но еще несколько лет назад мы верили, что Риддл поможет нам возродить старые традиции, а заодно укажет всякому сброду вроде магглолюбцев и грязнокровок их истинное место.

В этот момент посередине комнаты с негромким хлопком материализовался Добби. В руках он держал фиал с антидотом и записку. Прочитав ее, Люциус буквально изменился в лице.

— Что там? — с тревогой осведомился Абраксас.

— Лестрейндж-старший умер незадолго до того, как прибыло посланное мной зелье...

На несколько минут в комнате воцарилось молчание. Затем Септимус негромко сказал:

— Что ж, очевидно, мистер Риддл сумел развеять ваши иллюзии по его поводу. Надеюсь, это послужит уроком и вам, и вашему сыну. А теперь, если вы не возражаете, я изложу вам созревший у меня план.