Второй шанс для Лили Эванс

Глава 157

Вернувшись в лабораторию, Северус первым делом проверил, не произошли ли с содержимым котла изменения в его отсутствие. Убедившись, что масса в котле по-прежнему светлая, гладкая и не собирается сворачиваться, Северус призвал к себе табурет, трансфигурировал его в удобное кресло и буквально рухнул в него, заснув быстрее, чем его голова коснулась мягкой обивки.

«Северус, проснись, мне необходимо сказать тебе нечто очень важное!»

Снейп резко открыл глаза и обнаружил себя в своей собственной комнате в Принц-хаусе. Он слегка удивился этому обстоятельству, так как отлично помнил, что заснул в кресле в школьной лаборатории, однако не стал заострять внимание на подобной странности. Тем более что разбудивший его мистер Принц выглядел крайне взволнованным.

— Что-то случилось? — поинтересовался Северус у прадеда.

— Еще как! — глаза Септимуса задорно блеснули. — Кажется, я нашел формулу Зелья против тьмы. Бери пергамент, перо и записывай!..

Северус вздрогнул и проснулся, не вполне осознавая, где находится. Ведь всего минуту назад он сидел за столом в своей спальне, а Септимус диктовал ему...

— Мерлин! — Северус вскочил так резко, что едва не опрокинул кресло. — Зелье против тьмы! Септимус же сказал, что наконец нашел формулу!

Вернув табурету его первоначальную форму, Снейп призвал перо и пергамент и принялся быстро строчить на нем. К счастью, память услужливо сохранила для него то, что привиделось во сне. А еще невероятной удачей было то, что до подъема, как показал Темпус, оставалось целых четыре часа. За это время Северус рассчитывал справиться с работой. Единственное, что тревожило Снейпа, не являлась ли формула зелья плодом его собственного воображения. Возможно ли, что Септимус в самом деле каким-то непостижимым образом передал ему свое открытие? Ведь раньше между ним и прадедом никогда не устанавливалось подобной связи. Да, когда-то мистер Принц безошибочно вычислил, что за маской десятилетнего мальчика скрывается взрослый волшебник, удивительным образом вернувшийся из-за Грани в свое детское тело, но это разоблачение стало возможным благодаря их зрительному контакту. Неужели Септимус был прав, и его правнук в самом деле был неразрывно связан с миром мертвых? И не об этом же постоянно твердили привидения, относившиеся к Северусу с неимоверным почтением, поскольку тот, по их утверждениям, являлся Избранником самой Госпожи? Впрочем, даже если и так, Северус совершенно не чувствовал на себе печати смерти. Разве что когда заново переживал в своем сознании создание крестражей. Северус жалел, что не мог сейчас же написать Септимусу и проверить, в самом ли деле тот открыл формулу каверзного Зелья против тьмы, но, к несчастью, совы не доставляли письма магическим портретам. А посвящать в их тайну Элеонору было крайне эгоистично. Ей и своих проблем хватало. Значит, придется терпеть до пасхальных каникул, а до них оставалось целых два месяца. И все это время бедняга Люциус будет мучиться неизвестностью. С какой радостью Северус обнадежил бы приятеля и сообщил бы ему радостное известие, но делать это без подтверждения Септимуса было попросту жестоко. А вдруг это действительно всего лишь сон?

«А что если купить все ингредиенты в Хогсмиде и попробовать сварить это мордредово зелье вместо того, чтобы бесцельно ждать? — подумал Северус. — Оно ведь еще должно и настаиваться больше месяца. В худшем случае, я зря потрачу выданные мне Люциусом деньги, но эту потерю я могу возместить ему из своих карманных. А вот если формула верна и у меня все получится, после пасхальных каникул я смогу отправить Люциусу партию зелья, чтобы они с Нарциссой смогли начать лечение».

Северус зевнул. Он спал не более полутора часов и сейчас, после прилива адреналина, вновь почувствовал немыслимую усталость. Темпус показал, что до подъема осталось всего два часа. Пока он записывал формулу Зелья от тьмы, время пробежало совершенно незаметно. Северус вынул волшебную палочку, чтобы вновь трансфигурировать табурет в кресло, но, почувствовав, что сейчас просто свалится и заснет, положил голову на руки и задремал прямо на мраморной столешнице.

* * *

— Мистер Снейп, проснитесь! — кто-то осторожно потряс Северуса за плечо.

— Да! Что! — вскинулся тот. — Что случилось?

— Ничего не случилось! — раздался над ухом голос МакГонагалл. — Я не увидела вас на завтраке и решила проверить, все ли с вами в порядке. А у двери в лабораторию столкнулась с Гимки.

— Гимки принесла мистеру Снейпу завтрак, — пожилая эльфийка присела в реверансе.

— Спасибо, Гимки, — Северус замялся, не зная, можно ли упоминать при своем декане о том, что он собирался проверить действие мази на себе. — Вообще-то ты была нужна мне еще кое для чего. Профессор, — решительно сказал он, — мне необходимо поставить один опыт.

— Какой именно, мистер Снейп? — МакГонагалл внимательно посмотрела на него, а затем в ее глазах вспыхнуло понимание. — Я не могу позволить вам так рисковать! Еще не хватало ставить опыты на студентах.

И, прежде чем Северус успел возразить, приказала:

— Гимки, наколдуй мне этих прыщей. Только не на лицо, пожалуйста.

Минуту спустя тыльную сторону руки профессора МакГонагалл украсила целая россыпь пунцовых прыщей.

«Все-таки Гриффиндор — это диагноз!» — с уважением подумал Северус. Уж кому-кому, а ему было прекрасно известно, что за чопорными манерами викторианской леди скрывались взрывной темперамент и недюжинная отвага.

Как он жалел в свое время, что Минерва считала его врагом и марионеткой Волдеморта! Имея такого союзника, как МакГонагалл, можно было бы уберечь намного больше детей от бесчинств Кэрроу, с завидной регулярностью отправлявших студентов в больничное крыло. Северус отлично помнил, как неприятно царапало в груди от полных ненависти и презрения взглядов, которые бросала на него Минерва. Почему-то именно от нее выносить все это было гораздо больнее, чем от прочих преподавателей. Если бы она только знала, как все обстояло на самом деле! Впрочем, именно прямота и безукоризненная честность МакГонагалл вряд ли позволили бы ей в подобном случае продолжать играть свою роль и делать вид, что для нее нет более омерзительного человека на всем белом свете, чем Северус Снейп. Подобное притворство было несвойственно ее натуре. А это означало провал. Почувствуй Кэрроу хоть толику симпатии профессора трансфигурации к назначенному Темным Лордом директору Снейпу, и об этом сразу же узнал бы весь ближний круг Повелителя. Чем все это могло закончиться для обитателей Хогвартса, которых Северус клятвенно пообещал охранять и защищать, — лучше и вовсе не думать. Поэтому весь тот год — самый трудный год в жизни Северуса — они с Минервой вели скрытую войну, окончившуюся прямым противостоянием второго мая.

— Это в самом деле... весьма неприятно, — поджала губы Минерва, не подозревавшая какую бурю вызвала в душе Северуса своим поступком и какие воспоминания взбудоражила. — Как я понимаю, теперь нужно убрать последствия проклятия. Давайте сделаем это как можно быстрее.

Гимки произнесла контрзаклятие. Прыщи исчезли, но на их месте остались весьма заметные следы, похожие на оспины. Точно такие же «украшали» сейчас лицо Лили.

— Теперь дело за вашей мазью, мистер Снейп, — недрогнувшим голосом произнесла МакГонагалл.

Северус зачерпнул из котла немного мази и ровным тонким слоем покрыл ею поврежденную руку своего декана.

— Сколько времени следует ждать, Гимки?

— Около получаса, профессор!

— Можете пока позавтракать, мистер Снейп, — в ожидании результата МакГонагалл опустилась на второй табурет.

Северус воспользовался ее приглашением и откусил кусок от принесенного Гимки сэндвича. С тем же успехом он мог жевать бумагу. От волнения, что экспериментальная мазь не подействует вовсе или подействует не так, как нужно, у Северуса скрутило в животе.

— Я понимаю ваше волнение, мистер Снейп, но подкрепиться необходимо. Я не смогу и сегодня освободить вас от занятий, — неожиданно мягко сказала МакГонагалл. — Я оповестила всех преподавателей, и вас не станут спрашивать на уроках, однако поприсутствовать на них вам придется.

— Но сначала я хотел бы убедиться, что с Лили все в порядке, — не терпящим возражений тоном произнес Северус.

— Само собой. В конце концов, эта мазь — ваших рук дело, — кивнула МакГонагалл. — Точнее, ваших и профессора Слагхорна, он ведь должен был присоединиться к вам вчера. Надеюсь, профессор Слагхорн хотя бы наградил вас призовыми баллами за проявленное упорство в работе над снадобьем?

— Если честно, баллы интересуют меня меньше всего, профессор.

— Да, безусловно. Думаю, что пришло время проверить, что у вас получилось.

МакГонагалл вынула из кармана носовой платок и аккуратно стерла мазь с руки.