Второй шанс для Лили Эванс

— Мне кажется, ты не совсем прав, дорогой, — покачала головой Эйлин. — Лично я знаю немало чистокровных семейств с двумя и тремя детьми. Твои родители, Блэки, Лестрейнджи, те же Пруэтты, наконец!

— А я и не утверждаю, что вырождение проявляется именно в уменьшении рождаемости! — парировал Бакстер. — Возьми тех же Блэков: их старшая дочь Беллатриса — совершенно чокнутая, хотя — и это невозможно не признавать! — очень сильная волшебница. Братья Лестрейнджи, насколько я в курсе, оба — ничем не примечательные посредственности. Пруэтты... ну, эти, наверное, скорее исключение, чем правило. Моя собственная семья тщательно — и весьма успешно! — скрывает, что мой дед — полукровка, отец которого бросил мать сразу же после проявления у сына магических способностей. Так что Бакстеры — не в счет. Они страшные гордецы, но никоим образом не чистокровные.

— Реджинальд, — все-таки решился Северус, — а что вы думаете о Волдеморте?

При звуках этого имени Эйлин сжалась, а ее муж заметно побледнел.

— Я думаю, что это — ужасный человек, — тихо сказал он. — Его теории сродни расовым теориям Гитлера — это что-то вроде нашего Гриндевальда — если захочешь, я потом расскажу тебе о нем поподробнее. А еще я убежден, что он со своими последователями может привести наш мир к катастрофе.

— Вы полагаете, он придет к власти? — спросил Северус, внимательно глядя на Бакстера.

— Боюсь, что это неизбежно, — вздохнул тот, — слишком уж многие разделяют его идеи. Именно поэтому я, как последний трус, не выношу своих высказываний за пределы этого дома. Не беспокойся, дорогая, — он печально улыбнулся Эйлин, — я слишком люблю тебя, чтобы подставить под удар. А что касается Северуса, уверен: твой сын очень умный мальчик и никому ничего не расскажет.