Сестра Керри - английский и русский параллельные тексты

— Что же вы собираетесь теперь делать?

"Look around," she said, a thought of the need that hung outside this fine restaurant like a hungry dog at her heels passing into her eyes.

— Буду искать дальше, — ответила Керри. Но при мысли о том, что за пределами этого прекрасного ресторана ее поджидает нужда, бредущая за ней по пятам, как голодная собака, в глазах девушки мелькнул страх.

"Oh, no," said Drouet, "that won't do.

— Нет, это никуда не годится, — сказал Друэ.

How long have you been looking?"

— И давно вы ищете?

"Four days," she answered.

— Четыре дня.

"Think of that!" he said, addressing some problematical individual.

— Подумайте только! — воскликнул Друэ, как будто обращаясь к невидимому третьему лицу.

"You oughtn't to be doing anything like that.

— Нет, все это совсем не для вас.

These girls," and he waved an inclusion of all shop and factory girls, "don't get anything.

Эти девушки, — и он сделал широкий жест рукой, как бы указывая на всех продавщиц и фабричных работниц, — ничего не получают за свой труд.

Why, you can't live on it, can you?"

Разве можно жить на такие деньги?

He was a brotherly sort of creature in his demeanour. When he had scouted the idea of that kind of toil, he took another tack.

Друэ держался с Керри совсем по-братски, но, решительно отвергнув мысль о подобной работе для Керри, он переменил линию поведения.

Carrie was really very pretty.

Керри и в самом деле была очень миловидна.

Even then, in her commonplace garb, her figure was evidently not bad, and her eyes were large and gentle.

Неказистое платье не могло скрыть, что девушка сложена очень недурно, и у нее были такие большие и ласковые глаза.

Drouet looked at her and his thoughts reached home.

Друэ пристально смотрел на девушку, и она поняла, о чем он думает.

She felt his admiration. It was powerfully backed by his liberality and good-humour.

Она понимала, что он восхищается ею, об этом убедительно говорила его щедрость, его веселое добродушие.

She felt that she liked him — that she could continue to like him ever so much.

Она чувствовала, что и он ей нравится, и чем дальше, тем больше.

There was something even richer than that, running as a hidden strain, in her mind.

И еще нечто другое, более глубокое теплой струей вливалось ей в душу.

Every little while her eyes would meet his, and by that means the interchanging current of feeling would be fully connected.

Они то и дело встречались глазами, и их взгляды ясно говорили о растущей взаимной симпатии.

"Why don't you stay down town and go to the theatre with me?" he said, hitching his chair closer.

— Почему бы вам не остаться в городе и не пойти со мной вечером в театр? — сказал Друэ, придвигая свой стул ближе.

The table was not very wide.

Столик был не очень широк.

"Oh, I can't," she said.

— Ах, нет, я не могу! — испугалась Керри.

"What are you going to do to-night?"

— Что вы собираетесь делать сегодня?

"Nothing," she answered, a little drearily.

— Ничего, — уныло ответила Керри.

"You don't like out there where you are, do you?"

— Вам, видно, не слишком нравится там, где вы живете?

"Oh, I don't know."

— Как вам сказать…

"What are you going to do if you don't get work?"

— Что вы будете делать, если не найдете работы?

"Go back home, I guess."

— Наверно, уеду домой.

There was the least quaver in her voice as she said this. Somehow, the influence he was exerting was powerful.

При этих словах голос Керри слегка дрогнул: почему-то влияние Друэ на нее оказалось непреодолимым.

They came to an understanding of each other without words — he of her situation, she of the fact that he realised it.

Они начали понимать друг друга без слов. Ему стало ясно, в каком она находится положении, а ей — что он это понимает.

"No," he said, "you can't make it!" genuine sympathy filling his mind for the time.

— Нет, это не годится! — с искренним в эту-минуту сочувствием произнес Друэ.

"Let me help you.

— Позвольте мне помочь вам.

You take some of my money."

Возьмите у меня немного денег.

"Oh, no!" she said, leaning back.

— О нет! — воскликнула Керри и даже отшатнулась от него.

"What are you going to do?" he said.

— Что же вы будете делать?

She sat meditating, merely shaking her head.

Она задумалась и молча покачала головой.

He looked at her quite tenderly for his kind.

Друэ смотрел на нее с необычной для него нежностью.

There were some loose bills in his vest pocket — greenbacks. They were soft and noiseless, and he got his fingers about them and crumpled them up in his hand.

В жилетном кармане у него лежало несколько ассигнаций; они были мягкие, и ему удалось беззвучно нащупать их пальцами и, скомкав, зажать в руке.

"Come on," he said, "I'll see you through all right.

— Послушайте, Керри, — снова начал он, — я непременно хочу вас выручить.

Get yourself some clothes."

Купите себе кое-что из платья.

It was the first reference he had made to that subject, and now she realised how bad off she was.

Он впервые коснулся этой темы, и Керри сразу вспомнила, как плохо она одета.

In his crude way he had struck the key-note.

Друэ подошел к этому довольно грубо, но зато попал в самую точку.

Her lips trembled a little.

Губы Керри задрожали.

She had her hand out on the table before her.

Одна ее рука лежала на столе.

They were quite alone in their corner, and he put his larger, warmer hand over it.

Они были совсем одни в своем уголке, и Друэ накрыл пальцы девушки своей большой теплой рукой.

"Aw, come, Carrie," he said, "what can you do alone?

— Ну, полно, Керри! — промолвил он. — Подумайте, что вы можете сделать одна?

Let me help you."

Разрешите мне помочь вам.

He pressed her hand gently and she tried to withdraw it. At this he held it fast, and she no longer protested.

Он слегка пожал при этом пальчики Керри, а когда она попыталась высвободить руку, он еще крепче сжал их, и девушка больше не сопротивлялась.

Then he slipped the greenbacks he had into her palm, and when she began to protest, he whispered:

Тогда Друэ сунул ей в руку зеленые ассигнации и, прервав протесты Керри, шепнул:

"I'll loan it to you — that's all right.

— Я вам даю их взаймы, хорошо?

I'll loan it to you."

Только взаймы!

He made her take it.

Он заставил Керри взять деньги.

She felt bound to him by a strange tie of affection now.

Она почувствовала себя связанной с ним узами странной нежности.

They went out, and he walked with her far out south toward Polk Street, talking.

Они вышли из ресторана и свернули в южном направлении. Друэ проводил ее довольно далеко, до самой Полк-стрит.

"You don't want to live with those people?" he said in one place, abstractedly.

— Вы, видимо, не хотите жить с ваш-ими родными? — как бы вскользь заметил он во время разговора.

Carrie heard it, but it made only a slight impression.

Керри слышала вопрос, но не обратила на него внимания.

"Come down and meet me to morrow," he said, "and we'll go to the matinee.

— Давайте завтра встретимся и пойдем на утренник, — предложил Друэ.

Will you?"

— Хорошо?

Carrie protested a while, but acquiesced.

Керри начала было отнекиваться, но потом согласилась.

"You're not doing anything.

— Вы ведь сейчас ничем не заняты.

Get yourself a nice pair of shoes and a jacket."

Купите себе красивые ботинки и теплую кофточку.

She scarcely gave a thought to the complication which would trouble her when he was gone.

Керри и не подозревала, какие сложные, противоречивые мысли будут терзать ее по уходеДруэ-

In his presence, she was of his own hopeful, easy-way-out mood.

При нем она проникалась его радужным, беспечным настроением.

"Don't you bother about those people out there," he said at parting.

— И не огорчайтесь из-за людей, с которыми вы живете, — добавил он на прощание.

"I'll help you."

— Я помогу вам.

Carrie left him, feeling as though a great arm had slipped out before her to draw off trouble.

У Керри было такое чувство, точно чья-то могучая рука протянулась к ней, чтобы вытащить ее из беды.

The money she had accepted was two soft, green, handsome ten-dollar bills.

Две мягкие и красивые зеленые десятидолларовые ассигнации были зажаты у нее в руке.

Chapter VII

The Lure of the Material — Beauty Speaks for Itself