Сестра Керри - английский и русский параллельные тексты

— Ах, я и сама не знаю! — ответила Керри, и губы ее дрогнули.

He sensed something, and slipped his arm over her shoulder, patting her arm.

Друэ как будто угадал ее мысли, обнял одной рукой за плечи и нежно погладил ей руку.

"Come on," he said gently, "you're all right."

— Полно! — ласково сказал он. — Все будет хорошо.

She turned to slip on her jacket.

Керри отвернулась и стала надевать жакет.

"Better wear that boa about your throat to night."

— Я советовал бы вам надеть сегодня боа, — сказал он.

They walked north on Wabash to Adams Street and then west.

Они пошли по Вобеш-авеню и, дойдя до Адамс-стрит, повернули на запад.

The lights in the stores were already shining out in gushes of golden hue.

Из витрин уже лились потоки золотистого света.

The arc lights were sputtering overhead, and high up were the lighted windows of the tall office buildings.

Дуговые фонари шипели над головой, и высоко-высоко светились окна гигантских конторских зданий.

The chill wind whipped in and out in gusty breaths.

Дул пронизывающий порывистый ветер.

Homeward bound, the six o'clock throng bumped and jostled.

Вокруг толкались и спешили тысячи служащих, возвращавшихся в этот час с работы.

Light overcoats were turned up about the ears, hats were pulled down.

Те, на ком было легкое пальто, подняли воротники до ушей и низко надвинули на лоб шляпы.

Little shop-girls went fluttering by in pairs and fours, chattering, laughing.

Молоденькие работницы торопливо шли мимо то парами, то вчетвером, смеясь и весело болтая.

It was a spectacle of warm-blooded humanity.

Город заполнили толпы человеческих существ, в чьих жилах текла горячая кровь.

Suddenly a pair of eyes met Carrie's in recognition.

Внезапно Керри встретилась взглядом с чьими-то глазами, показавшимися ей смутно знакомыми.

They were looking out from a group of poorly dressed girls.

На нее смотрела девушка, которая проходила мимо вместе с другими бедно одетыми работницами.

Their clothes were faded and loose-hanging, their jackets old, their general make-up shabby.

Юбки на них были выцветшие и мешковатые, жакетки сильно поношенные, и вообще выглядели они жалко и неприглядно.

Carrie recognised the glance and the girl.

Керри сразу узнала эти глаза и девушку.

She was one of those who worked at the machines in the shoe factory.

То была одна из работниц обувной мастерской.

The latter looked, not quite sure, and then turned her head and looked.

Девушка тоже, по-видимому, узнала Керри и, когда та прошла мимо, обернулась и посмотрела ей вслед.

Carrie felt as if some great tide had rolled between them.

У Керри было такое ощущение, точно между ними пронеслась гигантская волна и отбросила их в разные стороны.

The old dress and the old machine came back.

Снова вспомнилось и старое платье, и тяжелый труд, и машина.

She actually started.

Она вздрогнула всем телом.

Drouet didn't notice until Carrie bumped into a pedestrian.

Друэ ничего не замечал до тех пор, пока Керри не наткнулась на прохожего, шедшего им навстречу.

"You must be thinking," he said.

— Вы, видно, задумались, — сказал Друэ.

They dined and went to the theatre.

Они пообедали и отправились в театр.

That spectacle pleased Carrie immensely.

Спектакль очень понравился Керри.

The colour and grace of it caught her eye.

Яркие краски и игра артистов произвели на нее глубокое впечатление.

She had vain imaginings about place and power, about far-off lands and magnificent people.

Воображение уносило ее в неведомую страну, где могущественные люди боролись за власть.

When it was over, the clatter of coaches and the throng of fine ladies made her stare.

Когда представление окончилось и она вышла с Друэ на улицу, девушка не могла отвести глаз от экипажей и нарядных дам.

"Wait a minute," said Drouet, holding her back in the showy foyer where ladies and gentlemen were moving in a social crush, skirts rustling, lace-covered heads nodding, white teeth showing through parted lips.

— Обождем минутку, — сказал Друэ, отводя ее назад, в эффектно отделанный вестибюль. Дамы и джентльмены теснились здесь оживленной толпой, шуршали платья, женские головки в кружевных шарфах кивали одна другой, белые зубы сверкали из-за полуоткрытых губ.

"Let's see."

— Давайте посмотрим.

"Sixty-seven," the coach-caller was saying, his voice lifted in a sort of euphonious cry.

— Шестьдесят семь! — зычно выкрикнул швейцар номер экипажа, и голос его разнесся под сводами театра.

"Sixty-seven."

— Шестьдесят семь!

"Isn't it fine?" said Carrie.

— Как хорошо! — сказала Керри.

"Great," said Drouet.

— Здорово! — подтвердил Друэ.

He was as much affected by this show of finery and gayety as she.

На него зрелище нарядной, веселой толпы произвело не меньшее впечатление, чем на нее.

He pressed her arm warmly.

Он слегка сжал ее руку.

Once she looked up, her even teeth glistening through her smiling lips, her eyes alight.

В какую-то минуту она подняла на него глаза, взгляд ее сверкал, она улыбалась, и ее ровные зубы блестели.

As they were moving out he whispered down to her,

Когда они двинулись вперед, он наклонился к ней и прошептал:

"You look lovely!"

— Вы очаровательны!

They were right where the coach-caller was swinging open a coach-door and ushering in two ladies.

В эту минуту они поравнялись с швейцаром, который как раз широко распахнул дверцу экипажа, помогая садиться двум дамам.

"You stick to me and we'll have a coach," laughed Drouet.

— Держитесь меня, и у нас будет свой экипаж! — смеясь, сказал Друэ.

Carrie scarcely heard, her head was so full of the swirl of life.

Керри вряд ли расслышала его — такое головокружение вызвал у нее этот водоворот жизни.

They stopped in at a restaurant for a little after-theatre lunch.

После театра они зашли в ресторан закусить.

Just a shade of a thought of the hour entered Carrie's head, but there was no household law to govern her now. If any habits ever had time to fix upon her, they would have operated here.

Керри мельком подумала о позднем часе, но она теперь не подчинялась законам домашнего распорядка; если бы она успела выработать в себе какие-то привычки, то в эту минуту они дали бы о себе знать.

Habits are peculiar things.

Курьезная вещь — привычка!

They will drive the really non-religious mind out of bed to say prayers that are only a custom and not a devotion.

Только она может вытащить человека, совершенно неверующего, из постели для чтения молитв, в которые он вовсе не верит.

The victim of habit, when he has neglected the thing which it was his custom to do, feels a little scratching in the brain, a little irritating something which comes of being out of the rut, and imagines it to be the prick of conscience, the still, small voice that is urging him ever to righteousness.

Жертвы привычки, забыв сделать что-то, что, по своему обыкновению, проделывают каждый день, ощущают непонятное беспокойство, они словно выбиты из колеи и воображают, что в них говорит голос совести, понуждающий восстановить нарушенный порядок.

If the digression is unusual enough, the drag of habit will be heavy enough to cause the unreasoning victim to return and perform the perfunctory thing.

Если такое нарушение не совсем обычно, сила привычки заставляет покорную жертву вернуться и механически проделать то-то и то-то.

"Now, bless me," says such a mind, "I have done my duty," when, as a matter of fact, it has merely done its old, unbreakable trick once again.

"Ну, слава богу, — говорит такой человек, — я выполнил свой долг", — на самом же деле он уже который раз повторил все то же пустяковое, но неизменное дело.

Carrie had no excellent home principles fixed upon her. If she had, she would have been more consciously distressed.

Если бы в семье Керри были привиты высокие моральные принципы, она бы куда больше мучилась укорами совести, чем сейчас.

Now the lunch went off with considerable warmth.

Ужин проходил в приподнятом настроении.

Under the influence of the varied occurrences, the fine, invisible passion which was emanating from Drouet, the food, the still unusual luxury, she relaxed and heard with open ears.

Под влиянием новых впечатлений, вкусной еды, все еще непривычной для нее ресторанной обстановки, страсти, читавшейся в глазах Друэ, Керри отдалась во власть минуты и безвольно внимала собеседнику.

She was again the victim of the city's hypnotic influence.

Она снова пала жертвой гипноза большого города.

"Well," said Drouet at last, "we had better be going."

— Ну, — сказал наконец Друэ, — нам, пожалуй, пора идти!

They had been dawdling over the dishes, and their eyes had frequently met.

Они уже давно сидели над пустыми тарелками, и глаза их часто встречались.

Carrie could not help but feel the vibration of force which followed, which, indeed, was his gaze.

Керри не могла не чувствовать той трепетной силы, которую излучал взгляд Друэ.

He had a way of touching her hand in explanation, as if to impress a fact upon her.

Иногда, объясняя ей что-нибудь, он прикасался к ее руке, как бы для того, чтобы подчеркнуть свои слова.

He touched it now as he spoke of going.

И теперь опять, сказав, что пора идти, он коснулся ее пальцев.

They arose and went out into the street.

Они встали и вышли на улицу.

The downtown section was now bare, save for a few whistling strollers, a few owl cars, a few open resorts whose windows were still bright.

Центральная часть города опустела, и по пути им лишь изредка попадались насвистывающий пешеход, ночной вагон конки или еще открытый, ярко освещенный ресторан.

Out Wabash Avenue they strolled, Drouet still pouring forth his volume of small information.

Они шли по Вобеш-авеню, и Друэ продолжал изливать запас своих сведений о Чикаго.

He had Carrie's arm in his, and held it closely as he explained.

Он вел Керри под руку и, рассказывая, крепко прижимал к себе ее локоть.

Once in a while, after some witticism, he would look down, and his eyes would meet hers.

Отпустив какую-нибудь остроту, он поглядывал на свою спутницу, и глаза их встречались.

At last they came to the steps, and Carrie stood up on the first one, her head now coming even with his own.

Наконец они дошли до дома, где жила Керри. Она поднялась на первую ступеньку подъезда, и голова ее оказалась на одном уровне с головойДруэ-

He took her hand and held it genially. He looked steadily at her as she glanced about, warmly musing.

Он взял ее руку и стал ласково гладить, пристально глядя ей в лицо, а она рассеянно смотрела по сторонам, о чем-то взволнованно думая.

At about that hour, Minnie was soundly sleeping, after a long evening of troubled thought.

Приблизительно в этот же час Минни забылась крепким сном после утомительного вечера, проведенного в тревожном раздумье.

She had her elbow in an awkward position under her side. The muscles so held irritated a few nerves, and now a vague scene floated in on the drowsy mind.

Она лежала в неудобной позе, поджав под себя локоть, и ее мучил кошмар.

She fancied she and Carrie were somewhere beside an old coal-mine.

Ей снилось, что она и Керри находятся где-то вблизи старой угольной копи.

She could see the tall runway and the heap of earth and coal cast out.

Она видела высокую насыпь, по которой проходила дорога, и груды отвалов и угля.

There was a deep pit, into which they were looking; they could see the curious wet stones far down where the wall disappeared in vague shadows.

Обе они стояли и смотрели в зияющую шахту. Им видны были влажные каменные стены, терявшиеся в смутной мгле.

An old basket, used for descending, was hanging there, fastened by a worn rope.

На истертом канате висела старая корзина для спуска.

"Let's get in," said Carrie.

— Давай спустимся, — предложила Керри.

"Oh, no," said Minnie.

— Ох, нет, не надо! — возразила Минни.

"Yes, come on," said Carrie.

— Да пойдем же! — настаивала младшая сестра.

She began to pull the basket over, and now, in spite of all protest, she had swung over and was going down.

Она потянула к себе корзину и, несмотря на протесты Минни, стала спускаться.

"Carrie," she called,

— Керри! — крикнула Минни.

"Carrie, come back"; but Carrie was far down now and the shadow had swallowed her completely.

— Керри, вернись! Но та уже была глубоко внизу, и мрак окончательно поглотил ее.

She moved her arm. Now the mystic scenery merged queerly and the place was by waters she had never seen.

Минни шевельнула рукой, и тотчас все преобразилось. Вместе с Керри она очутилась у воды, — такого количества воды она никогда не видела раньше.

They were upon some board or ground or something that reached far out, and at the end of this was Carrie.

Они были не то на полу, не то на каком-то узком мысе, выдававшемся далеко вперед, и на самом конце его стояла Керри.

They looked about, and now the thing was sinking, and Minnie heard the low sip of the encroaching water.

Сестры озирались по сторонам; вдруг то, на чем они стояли, стало медленно погружаться. Минни даже слышала плеск прибывавшей воды.

"Come on, Carrie," she called, but Carrie was reaching farther out. She seemed to recede, and now it was difficult to call to her.

— Иди назад, Керри! — крикнула она, но та шагнула еще дальше: казалось, ее куда-то уносит и голос Минни не долетал до нее.

"Carrie," she called,

— Керри! — кричала старшая сестра.

"Carrie," but her own voice sounded far away, and the strange waters were blurring everything.

— Керри!.. Но ее собственный голос звучал словно издалека, — диковинные воды уже затопили все вокруг.