Сестра Керри - английский и русский параллельные тексты

People showed it in their manner.

Это сказывалось даже в поведении людей.

Along the routes of certain tracks not a car was running.

На некоторых путях не было ни одного трамвайного вагона.

About certain corners and nearby saloons small groups of men were lounging.

На перекрестках стояли небольшие группы.

Several spring wagons passed him, equipped with plain wooden chairs, and labelled

Мимо Герствуда проехало несколько открытых фургонов с расставленными на них табуретками. На фургонах были надписи:

"Flatbush" or

"Флэтбуш" или

"Prospect Park.

"Проспект-парк.

Fare, Ten Cents."

Плата 10 центов".

He noticed cold and even gloomy faces.

Г ерствуд заметил, какие холодные и угрюмые лица у рабочих.

Labour was having its little war.

Они вели здесь войну.

When he came near the office in question, he saw a few men standing about, and some policemen.

Добравшись до конторы трамвайной компании, Г ерствуд увидел возле здания нескольких человек в штатском, а также группу полицейских.

On the far corners were other men — whom he took to be strikers — watching.

Вдали, у перекрестка, стояли другие люди, очевидно, забастовщики, и наблюдали за тем, что происходит.

All the houses were small and wooden, the streets poorly paved.

Все дома кругом были маленькие, деревянные, а улицы плохо вымощены.

After New York, Brooklyn looked actually poor and hard-up.

После Нью-Йорка Бруклин производил весьма убогое впечатление.

He made his way into the heart of the small group, eyed by policemen and the men already there.

Г ерствуд пробрался в самый центр маленькой группы, за действиями которой наблюдали и полисмены и прочие стоявшие поблизости люди.

One of the officers addressed him.

Один из полицейских обратился к нему:

"What are you looking for?"

— Что вы ищете?

"I want to see if I can get a place."

— Я хочу спросить, не найдется ли тут работы.

"The offices are up those steps," said the bluecoat.

— Контора вот здесь, наверху, — ответил синий мундир.

His face was a very neutral thing to contemplate. In his heart of hearts, he sympathised with the strikers and hated this "scab."

Судя по выражению лица этого блюстителя порядка, он относился безучастно к тому, что происходит, но в глубине души явно сочувствовал бастующим и потому сразу возненавидел пришедшего штрейкбрехера.

In his heart of hearts, also, he felt the dignity and use of the police force, which commanded order.

С другой стороны, по долгу службы он был обязан поддерживать порядок.

Of its true social significance, he never once dreamed.

Над истинной ролью полиции в человеческом обществе ему никогда не приходило в голову задумываться.

His was not the mind for that.

Не того склада он человек, чтобы задаваться подобными вопросами.

The two feelings blended in him — neutralised one another and him.

В нем смешались два чувства, которые уравновешивали друг друга.

He would have fought for this man as determinedly as for himself, and yet only so far as commanded.

Он стал бы защищать этого человека, как самого себя, но лишь потому, что это ему приказано.

Strip him of his uniform, and he would have soon picked his side.

А скинув синюю форму, он переломал бы ребра всем скэбам[6].

Hurstwood ascended a dusty flight of steps and entered a small, dust-coloured office, in which were a railing, a long desk, and several clerks.

Г ерствуд поднялся по грязной лестнице и очутился в маленькой, не менее грязной комнате, где находилось несколько конторских служащих. Они сидели за длинным, отгороженным барьером столом.

"Well, sir?" said a middle-aged man, looking up at him from the long desk.

— Что вам угодно, сэр? — обратился к нему человек средних лет, поднимая глаза от бумаг.

"Do you want to hire any men?" inquired Hurstwood.

— Вам нужны люди? — спросил, в свою очередь, Герствуд.

"What are you — a motorman?"

— А вы кто же будете? Вагоновожатый?

"No; I'm not anything," said Hurstwood.

— Нет, я никогда не работал трамвайщиком, — ответил Герствуд.

He was not at all abashed by his position.

Он нисколько не был смущен.

He knew these people needed men.

Он знал, что трамвайные компании нуждаются в людях.

If one didn't take him, another would.

Если одна контора его не возьмет, то наймет другая.

This man could take him or leave him, just as he chose.

И ему было совсем безразлично, как отнесется к нему этот служащий.

"Well, we prefer experienced men, of course," said the man.

— Гм! — пробормотал клерк. — Мы, конечно, предпочитаем людей с некоторым опытом…

He paused, while Hurstwood smiled indifferently. Then he added:

Видя, однако, что Герствуд равнодушно улыбается, он добавил:

"Still, I guess you can learn.

— Ну, я думаю, вы скоро научитесь управлять вагоном.

What is your name?"

Как ваша фамилия? — спросил он.

"Wheeler," said Hurstwood.

— Уилер.

The man wrote an order on a small card.

Клерк написал распоряжение на маленькой карточке.

"Take that to our barns," he said, "and give it to the foreman.

— Идите вот с этим в парк и передайте мастеру.

He'll show you what to do."

Он покажет вам, что нужно делать.

Hurstwood went down and out.

Герствуд вышел, спустился с крыльца и снова очутился на улице.

He walked straight away in the direction indicated, while the policemen looked after.

Он пошел в указанном направлении, а полицейские глядели ему вслед.

"There's another wants to try it," said Officer Kiely to Officer Macey.

— Еще одному охота попытать счастья! — заметил полицейский Кийли, обращаясь к полицейскому Мепси.

"I have my mind he'll get his fill," returned the latter, quietly.

— Я думаю, уж намнут ему шею! — спокойно отозвался его товарищ.

They had been in strikes before.

Они уже видели немало забастовок.

Chapter XLI

The Strike