Сестра Керри - английский и русский параллельные тексты

Путевые развлечения. Морские корабли

To the untravelled, territory other than their own familiar heath is invariably fascinating.

Для человека, который никогда не путешествовал, всякое новое место, сколько-нибудь отличающееся от родного края, выглядит очень заманчиво.

Next to love, it is the one thing which solaces and delights.

Если не говорить о любви, больше всего радости и утешения приносят нам путешествия.

Things new are too important to be neglected, and mind, which is a mere reflection of sensory impressions, succumbs to the flood of objects.

Все новое кажется нам почему-то очень важным, и под наплывом впечатлений мы отключаемся от грустных мыслей, ведь разум наш подчинен восприятию чувств прежде всего.

Thus lovers are forgotten, sorrows laid aside, death hidden from view.

В пути забывается горе, разлука с любимым, уходят прочь думы о смерти.

There is a world of accumulated feeling back of the trite dramatic expression — "I am going away."

Всего в двух словах — "я уезжаю" — кроется целый мир противоречивых чувств.

As Carrie looked out upon the flying scenery she almost forgot that she had been tricked into this long journey against her will and that she was without the necessary apparel for travelling.

Керри смотрела на мелькавший за окном пейзаж, почти забыв, что ее хитростью, против воли, заставили уехать, что у нее нет с собой и самого необходимого для долгой дороги.

She quite forgot Hurstwood's presence at times, and looked away to homely farmhouses and cosey cottages in villages with wondering eyes.

Иногда, с любопытством разглядывая фермерские домики и уютные коттеджи, она вовсе забывала о Герствуде.

It was an interesting world to her. Her life had just begun.

Перед ней был новый интересный мир, жизнь будто снова начиналась.

She did not feel herself defeated at all. Neither was she blasted in hope.

Она вовсе не чувствовала себя побежденной, ее надежды не были разбиты.

The great city held much.

Большой город сулил так много!

Possibly she would come out of bondage into freedom — who knows?

Может, она вырвется из рабства. Кто знает?

Perhaps she would be happy.

Может, она еще найдет счастье!

These thoughts raised her above the level of erring.

Эти мысли окрыляли ее.

She was saved in that she was hopeful.

В оптимизме было ее спасение.

The following morning the train pulled safely into Montreal and they stepped down, Hurstwood glad to be out of danger, Carrie wondering at the novel atmosphere of the northern city.

На следующее утро поезд благополучно прибыл в Монреаль, и путешественники вышли из вагона: Г ерствуд, радуясь, что теперь он вне опасности, а Керри, дивясь незнакомому северному городу.

Long before, Hurstwood had been here, and now he remembered the name of the hotel at which he had stopped.

Герствуд бывал здесь раньше и теперь вспомнил об отеле, в котором обычно останавливался.

As they came out of the main entrance of the depot he heard it called anew by a busman.

Когда они выходили из здания вокзала, водитель автобуса как раз назвал этот отель.

"We'll go right up and get rooms," he said.

— Мы поедем прямо туда и снимем номер, — сказал Герствуд.

At the clerk's office Hurstwood swung the register about while the clerk came forward.

В отеле Герствуд придвинул к себе книгу для записи приезжих и стал перелистывать ее в ожидании, пока освободится портье.

He was thinking what name he would put down.

Он лихорадочно придумывал себе фамилию.

With the latter before him he found no time for hesitation.

Когда портье подошел, нельзя было медлить ни секунды.

A name he had seen out of the car window came swiftly to him. It was pleasing enough.

По дороге сюда Г ерствуд из окна экипажа увидел на вывеске фамилию, которую нашел достаточно благозвучной.

With an easy hand he wrote,

И он размашисто написал

"G. W. Murdock and wife."

"Дж. У.Мердок, с женой".

It was the largest concession to necessity he felt like making.

Чужая фамилия — вот на что вынудили его обстоятельства!

His initials he could not spare.

Но от своих инициалов он ни в коем случае не откажется.

When they were shown their room Carrie saw at once that he had secured her a lovely chamber.

Когда им показали комнаты, Керри увидела, что Герствуд снял для нее прелестный номер.

"You have a bath there," said he. "Now you can clean up when you get ready."

— Там у вас есть ванна, — сказал он, — и вы можете сейчас же выкупаться.

Carrie went over and looked out the window, while Hurstwood looked at himself in the glass.

Керри подошла к окну и выглянула на улицу. А Герствуд посмотрел на себя в зеркало.

He felt dusty and unclean.

Он был весь в пыли, и ему хотелось поскорее вымыться.

He had no trunk, no change of linen, not even a hair-brush.

У него не было с собою ни смены белья, ни даже щетки для волос.

"I'll ring for soap and towels," he said, "and send you up a hair-brush.

— Я позвоню и попрошу принести мыло и полотенце, а также пришлю вам щетку для волос, — сказал он.

Then you can bathe and get ready for breakfast.

— Вы можете, не торопясь, купаться до завтрака.

I'll go for a shave and come back and get you, and then we'll go out and look for some clothes for you."

Я побреюсь и вернусь за вами, а потом мы пойдем и что-нибудь вам купим.

He smiled good-naturedly as he said this.

При последних словах он добродушно улыбнулся.

"All right," said Carrie.

— Хорошо, — согласилась Керри.

She sat down in one of the rocking-chairs, while Hurstwood waited for the boy, who soon knocked.

Она уселась в качалку, а Г ерствуд стал дожидаться слугу, который вскоре постучал в дверь.

"Soap, towels, and a pitcher of ice-water."

— Пожалуйста, мыло, полотенце и графин холодной воды.

"Yes, sir."

— Слушаю, сэр!

"I'll go now," he said to Carrie, coming toward her and holding out his hands, but she did not move to take them.

— А теперь я пойду, — сказал Г ерствуд и, подойдя к Керри, протянул ей руки. Но она не проявила ни малейшего желания взять их в свои.

"You're not mad at me, are you?" he asked softly.

— Вы все еще сердитесь на меня, Керри? — ласково спросил он.

"Oh, no!" she answered, rather indifferently.

— Нет, не сержусь, — равнодушно ответила она.

"Don't you care for me at all?"

— Неужели вы меня ни капельки не любите?

She made no answer, but looked steadily toward the window.

Керри не отвечала, упорно глядя в окно.

"Don't you think you could love me a little?" he pleaded, taking one of her hands, which she endeavoured to draw away.

— Неужели вы никогда не полюбите меня хоть немного? — молил Герствуд, беря ее за руку, но Керри попыталась вырвать ее.

"You once said you did."

— Вы когда-то говорили, что любите меня! — не сдавался он.

"What made you deceive me so?" asked Carrie.

— Почему вы меня обманули? — спросила Керри.

"I couldn't help it," he said,

— Я ничего не мог с собой поделать, — сказал Герствуд.

"I wanted you too much."

— Я слишком люблю вас.

"You didn't have any right to want me," she answered, striking cleanly home.

— Вы не имели права влюбляться в меня, — колко заметила она.

"Oh, well, Carrie," he answered, "here I am. It's too late now.

— Полно, Керри, — отозвался Герствуд. — Теперь уже поздно. Я здесь, с вами.

Won't you try and care for me a little?"

Попробуйте немного полюбить меня!

He looked rather worsted in thought as he stood before her.

Он стоял перед нею с таким видом, будто это он был обманутым.

She shook her head negatively.

Керри отрицательно покачала головой.

"Let me start all over again.

— Позвольте мне снова просить вас, — продолжал Герствуд.

Be my wife from today on."

— Будьте с этого дня моей женой, Керри!

Carrie rose up as if to step away, he holding her hand.

Он все еще держал ее руку. Керри встала и повернулась, словно собираясь уйти.

Now he slipped his arm about her and she struggled, but in vain.

Тогда Герствуд обнял ее за талию. Керри пыталась обороняться, но тщетно.

He held her quite close.

Он крепко прижал ее к себе.

Instantly there flamed up in his body the all compelling desire.

И в нем тотчас вспыхнула непреодолимая страсть.

His affection took an ardent form.

Он весь пылал.

"Let me go," said Carrie, who was folded close to him.

— Пустите меня, — пробормотала Керри, когда Герствуд крепко прижал ее к груди.

"Won't you love me?" he said.

— Неужели вы не полюбите меня? — умолял он.

"Won't you be mine from now on?"

— Почему вы не хотите быть моей?

Carrie had never been ill-disposed toward him. Only a moment before she had been listening with some complacency, remembering her old affection for him.

Керри никогда не питала неприязни к Г ерствуду и всего минуту назад довольно благосклонно прислушивалась к его словам, вспоминая свое былое увлечение им.

He was so handsome, so daring!

Этот человек был так красив, так смел!

Now, however, this feeling had changed to one of opposition, which rose feebly.

Теперь это чувство сменилось постепенно нараставшим чувством протеста.

It mastered her for a moment, and then, held close as she was, began to wane.

Оно на миг овладело ею, но, когда Г ерствуд обнял ее, начало испаряться.

Something else in her spoke.

Что-то иное заговорило в ней.

This man, to whose bosom she was being pressed, was strong; he was passionate, he loved her, and she was alone.

Этот человек, прижавший ее к груди, был такой сильный, в нем пылала страсть, он любил ее, а она была так одинока!

If she did not turn to him — accept of his love — where else might she go?

Если она не захочет опереться на него, не ответит на его любовь — куда же ей тогда деваться?

Her resistance half dissolved in the flood of his strong feeling.

Сопротивление ее уже наполовину растаяло под напором его сильного чувства.

She found him lifting her head and looking into her eyes.

Она внезапно почувствовала, как он взял ее за подбородок и, приподняв ей голову, заглянул в глаза.

What magnetism there was she could never know.

Керри никогда не могла понять, что за магнетическая сила была в его взгляде.

His many sins, however, were for the moment all forgotten.

В этот миг она забыла все его прегрешения.

He pressed her closer and kissed her, and she felt that further opposition was useless.

Еще крепче прижав ее к себе, Герствуд начал страстно целовать ее, и Керри поняла, что дальнейшее сопротивление бесполезно.

"Will you marry me?" she asked, forgetting how.

— Вы обвенчаетесь со мной? — спросила она, совсем не думая о том, возможно ли это.

"This very day," he said, with all delight.

— Сегодня же! — восторженно отозвался Герствуд.

Now the hall-boy pounded on the door and he released his hold upon her regretfully.

Тут в дверь постучали, и Герствуд с большой неохотой выпустил Керри из объятий. Коридорный принес мыло, полотенце и воду.

"You get ready now, will you," he said, "at once?"

— Вы скоро будете готовы? — спросил Г ерствуд; направляясь к двери.

"Yes," she answered.

— Да, — ответила Керри.

"I'll be back in three-quarters of an hour."

— Я вернусь меньше чем через час.

Carrie, flushed and excited, moved away as he admitted the boy. Below stairs, he halted in the lobby to look for a barber shop.

Г ерствуд спустился в вестибюль и стал оглядываться, ища глазами парикмахерскую.

For the moment, he was in fine feather.

На душе у него было легко и радостно.

His recent victory over Carrie seemed to atone for much he had endured during the last few days.

Победа, только что одержанная над Керри, сулила награду за все, что он вынес в последние несколько дней.

Life seemed worth fighting for.

Жизнь стоила того, чтобы за нее бороться.

This eastward flight from all things customary and attached seemed as if it might have happiness in store.

Это бегство от всего, к чему он привык, к чему был привязан, быть может, вело к счастью.

The storm showed a rainbow at the end of which might be a pot of gold.

Гроза кончилась, и на небе появилась радуга, быть может, одним концом своим указывающая на золотой клад.

He was about to cross to a little red-and-white striped bar which was fastened up beside a door when a voice greeted him familiarly.

Герствуд собрался было подойти к двери, возле которой красовался столбик в красную и белую полоску[3], как вдруг кто-то фамильярно окликнул его.

Instantly his heart sank.

Сердце у него мгновенно сжалось.

"Why, hello, George, old man!" said the voice.

— Здорово, Джордж, старина! — услышал он.

"What are you doing down here?"

— Что вы поделываете в этих краях?

Hurstwood was already confronted, and recognised his friend Kenny, the stock-broker.

Г ерствуд узнал одного из своих приятелей, биржевого маклера, по фамилии Кении.

"Just attending to a little private matter," he answered, his mind working like a key-board of a telephone station.

— Я здесь по небольшому частному делу, — ответил Герствуд. Его мозг заработал с лихорадочной быстротой:

This man evidently did not know — he had not read the papers.

"Очевидно, Кении ничего не знает: он еще не читал утренних газет!"

"Well, it seems strange to see you way up here," said Mr. Kenny genially.

— Как странно встретить вас так далеко от дома, — добродушно продолжал мистер Кенни.

"Stopping here?"

— Вы остановились в этом отеле?

"Yes," said Hurstwood uneasily, thinking of his handwriting on the register.

— Да, — неохотно ответил Г ерствуд, вспомнив о своей записи в книге приезжих.

"Going to be in town long?"