Младшая сестра

Первые дни

Теймур еще спит — он вчера много выпил, но Баджи, по привычке, проснулась рано.

Вставать ей, впрочем, незачем — далек дом дяди с его домочадцами, которым нужно было прислуживать с самого раннего утра. Теперь она сама хозяйка! В доме у нее есть спальня, комната для гостей, стеклянная галерея. Теперь она может понежиться на широкой перине сколько захочет, помечтать.

И все же…

Баджи рассматривает Теймура. Его смуглое лицо слегка опухло, волосы всклокочены. Женщины как будто находят его красивым. Нет! Не о таком муже она мечтала! Но он, по воле злой судьбы, ее муж, и теперь она обязана его любить.

Что такое любовь?

Баджи вспоминает разговоры на женской половине. Ана-ханум, например, утверждала, что любит Шамси, и в знак любви ублажала его вкусными блюдами. Ругя под словом любовь понимала нечто совсем иное: виделся ей в ее мечтах батырь вроде Кер-оглы — смелый, красивый, с доброй душой. Фатьма, однажды разоткровенничавшись, призналась, что, вероятно, любит Хабибуллу, потому что смущается и краснеет, едва завидит его. Что же такое любить? Готовить мужу вкусные блюда? Быть верной спутницей жизни такого батыря, как Кер-оглы? Или смущаться, краснеть при виде мужчины? Или, может быть, любить — это так, как любила черкешенка?

Что же, в конце концов, значит любовь?..

— Мало ты меня любишь, — жалуется Теймур.

— Буду тебя любить, если выполнишь обещание и спасешь брата! — отвечает Баджи.

Теймур хмурится: дался ей этот брат!

Но Баджи настойчива. Теймур уже успел в этом убедиться. Он смотрит на ее красивое лицо, стройный стан. Взгляд его затуманивается… Он, пожалуй, в самом деле любит эту девчонку и готов выполнять ее прихоти. Черт с ним, в конце концов, с ее братом, придется его освободить!.. Теймуру это, впрочем, не представляется сложным: тюрьмы, особенно после майской стачки, переполнены, и арестованных рабочих охотно отпускают «на поруки» всяким темным людям, предоставляя им право самим творить суд и расправу.

— Пусть я умру, если не освобожу! — восклицает Теймур, обнимая Баджи.

Часто к Теймуру приходят друзья. Один из них — обросший, черный — Кара, другой — рыжий — армянин Калантар. Папахи у обоих обычно надвинуты на самый лоб, из-под пиджака выглядывает кинжал или револьвер. Эти люди ходят тяжелой, переваливающейся походкой, долженствующей свидетельствовать об их силе, у обоих низкие, хриплые голоса.

Особенно близок Теймур с Рамазаном — тот для него не только фаэтонщик, но участник некоторых негласных дел и собутыльник. Друзья часто играют в карты, в шашки, в «три альчика».

— Какой ты везучий, Теймур! — не то с досадой, не то с восхищением говорит Рамазан, проигрывая. — Тебе в игре везет и… в другом! — Он кивает на дверь, ведущую в комнату Баджи.

Слова Рамазана льстят Теймуру, и он самодовольно улыбается: да, он умеет жить! Теймуру хочется похвастать своей юной, красивой женой. В нем борются тщеславие и ревность, и тщеславие в конце концов побеждает.

— Эй, Баджи! — громко зовет Теймур.

Накинув чадру, Баджи входит в комнату для гостей. Рамазан стремится поймать ее взгляд. В прошлом фаэтонщик был красив, и хотя ему сейчас за пятьдесят, оп до сих пор считает себя сердцеедом. Он фабрит свои седеющие усы — потому-то они у него такие черные и блестящие.

— Бери! — говорит Теймур жене, кивая на кучку выигранных денег.

«Как много!..»

Баджи неуверенно берет с края стола две монеты.

— Бери сколько хочешь! — восклицает Теймур.

«Ну что ж…»

Баджи подставляет к столу край чадры и аккуратно сгребает все деньги. Теймур в восторге: вот какая у него жена! Да, он умеет жить!

Баджи поспешно уносит подарок в спальню, прячет глубоко под перину, в один из тайников. Пригодятся! От природы Баджи щедра, ей ничего не стоит отдать последний грош, но все вокруг неизменно твердят, что деньги нужно прятать и копить. Что ж, так поступала она в Черном городе с первых лет своей жизни, когда отец дважды в год — в новруз и на курбан-байрам — дарил ей по копейке. В доме Шамси привычка укоренилась: там каждый прятал и копил свое добро, — если и не заберут, то уж во всяком случае завистники перещупают, пересчитают и сглазят.

И добра у Баджи становится все больше: платья, кофточки, юбки, платки… Вот Теймур подарил ей синий шелк на чадру и алые туфельки с позолотой, браслет и кольцо. Баджи задумчиво перебирает подарки: впервые в жизни на ней не обноски, впервые в жизни украшена ее рука красивым серебряным браслетом, на пальце — кольцо с бирюзой… Однако подарки не радуют Баджи: откуда все это? Баджи боится ответить на этот вопрос, ибо ответить — значит признать, что добыто оно не честным трудом…

Теймура соседи боятся, а Баджи, его жену, избегают.

Кое с кем из соседей Баджи все же сблизилась. Это пожилая бездетная пара, Ага-Шериф и Зийнет-ханум.

До революции Ага-Шериф в течение многих лет был преподавателем истории в гимназии. Историю родины он излагал не по программе царского министерства народного образования с ее оскорбительным делением народов России на «коренное население» и «инородцев», попал в список неблагонадежных и был уволен.

Мусаватисты с приходом к власти, нуждаясь в опытных педагогах-азербайджанцах, привлекли Ага-Шерифа к работе, но и с ними он не нашел общего языка. На одном из учительских собраний, в ответ на призыв мусаватистов порвать с русской культурой и приобщиться к османо-турецкой, Ага-Шериф напомнил, что лучшие люди Азербайджана всегда являлись друзьями России — писатель-философ Мирза-Фатали Ахундов, историк Кудси Бакиханов, государственный деятель Фатали-хан Кубинский… Ага-Шериф готов был умножить список, но мусаватисты стали с озлоблением кричать: «Руссификатор! Изменник!» — и не дали ему договорить. Ага-Шериф едва избежал тюрьмы, но работу в гимназии пришлось оставить и заняться частными уроками.

Ага-Шериф и Зийнет-ханум живут в двух комнатах.

В одной из них Ага-Шериф занимается с учениками. Сюда Баджи не решается войти и только, стоя за дверью, прислушивается к голосам.

Ага-Шериф рассказывает о том, как воевали когда-то азербайджанцы с персами и турками, как храбро дрались с врагами родины в неравной борьбе, как пришла на помощь Азербайджану Россия.

Рассказы Ага-Шерифа трогают сердце Баджи. Вот, оказывается, каковы деды ее дедов — сильные, смелые люди! А кто были те, которые явились к ним на помощь? Русские люди. Баджи вспоминает машиниста Филиппова, тетю Марию, Сашу…

А в другой комнате хозяйничает славная Зийнет-ханум, и, войдя туда, Баджи чувствует себя совсем непринужденно. Зийнет-ханум советуется с Баджи по кулинарным вопросам — как ни старалась Ана-ханум сохранить свои кухонные тайны, Баджи все же многому научилась. Зийнет-ханум угощает свою гостью сладостями, учит ее вязать и шить и ласкает своей маленькой нежной рукой, чем-то напоминая мать.

Иногда Баджи рассказывает новым друзьям о себе — о том, как ей жилось когда-то у отца, затем у дяди и как живется теперь у мужа. Рассказывает она и о Юнусе и о том, как вынуждена была выйти за Теймура. Взгляды Ага-Шерифа и Зийнет-ханум становятся печальны и выражают жалость. Баджи стыдно за эту горькую правду, и свою жизнь с Теймуром она старается приукрасить. Разве она не хозяйка в своем доме? Разве не ест досыта? Разве не наполняется ее сундучок нарядами? Пусть не печалятся за нее ее друзья, пусть не жалеют!