Полумейстер

27. Звезды и ножи

— О. Ты вовремя, — лорд Старк кивнул, заметив Вериса. — Проходи, садись, мне нужен твой совет или хотя бы твои уши. Видишь ли, наш король решил, что он не хочет жениться снова.

Визерис вздёрнул бровь. Лорд Старк печально покачал головой: мол, и не говори.

— Но кого он видит своим наследником, милорд? — вежливо уточнил Визерис.

«Узурпатор опять предался пьянству?»

— О, у него есть планы. Заявить, что он был женат, что у него есть сын от первого тайного брака...

— Простите за прямоту, милорд, на эту чушь никто не поведётся.

— Я знаю, знаю. Но Роберт... король устал от нелюбви. Боится снова попасть в ту же ловушку, что и с Серсеей, а дорогие вассалы... немного делают, чтобы развеять его страхи.

— Скорее наоборот, — согласился Визерис. — Не думаете, что это сознательный саботаж?

— С чего бы? Мандерли мои вассалы, — нахмурился тот.

— Их мейстер — Ланнистер, не так ли? Он выглядит как Джоффри Уотерс, только старше.

— И их мейстер занят организацией путешествия, — лорд Старк устало потёр виски. — И мы всего лишь на Перешейке. Что-то будет в столице...

— Мы будем там с вами, милорд. И я, и ваши дети, и юный лорд Рид.

Лорд Старк улыбнулся.

— Спасибо, Верис. Спасибо.

Он успел вернуться к «повозке лишних» — злые языки воистину стреляют и точнее, и быстрее, чем арбалет — как раз вовремя, чтобы увидеть, что ось сломалась и понять простую истину: ради Уотерсов и Сноу никто не станет останавливать весь поезд. Ради Рида — может быть, но Жойен не торопился кричать аврал:

— Мы их догоним утром, кузен, — сказал он с обычной своей улыбкой. — Починим повозку и догоним.

— Ты умеешь чинить повозки? — уточнил Джон Сноу.

— Нет. Но мы что-нибудь придумаем, верно, кузен?

Визерис посмотрел на ось, сломанную точно посредине, на колёса, раскатившиеся в стороны, треснувший борт...

— Утром сядем верхом, Томмена посадим на Призрака и так нагоним остальных, — сказал он решительно. — Сейчас попробуем устроить себе ночлег. Здесь должны быть специальные места...

Жойен и Призрак кивнули одновременно и побежали по одной из троп, указывать дорогу, пока Визерис треножил лошадей.

На плешке нашёлся, конечно, колышек, чтобы их привязать, и шесты для полога, и даже немного дров. Пока Жойен трудился над будущим костром, Джон мрачно смотрел перед собой, Томмен тискал волка, Макара где-то плавала, а Мирцелла смотрела в небо и потом спросила:

— Мейстер Верис, а вы ведь, наверное, и про звёзды всё знаете?

Даже его самодельная цепь не претендовала на звено небесных наук, но кое-что он знал, поэтому кивнул.

— Что, правда? — мигом ожил Джон Сноу. — А нам ты не рассказывал.

— А вы не спрашивали.

Небо было и в самом деле дивным: ясно-синее, все звёзды — как на листе бумаги. На Перешейке было неплохо, если каждый день наносить на кожу масло болотного цветка, который отгоняет мошку.

— А я теперь спросил! — надул тот ноздри.

— Мейстер Верис, расскажете нам? Пока они видны. Что они значат? Я только знаю про Фонарь Старицы и Меч Рассвета, но Меч отсюда не виден(14)...

Верис разложил по плешке их постели — по паре одеял и по подушке, не более того; таскать тяжёлые соломенные матрасы было и лень, и незачем — сел на свою и тихо кивнул.

Звёзды он любил. Не как науку, до науки его учитель не дошёл — но сказки... сказки он знал.

— У каждого народа, — сказал Визерис тихо, — небо своё, иное, чем у других. Вот, взять эту полосу посередине неба. Гискарцы из Эссоса считают, что их Мать-Гарпия кормила своего сына, Гиса. Тот укусил её за грудь, и молоко брызнуло прямо на небо. Для валирийцев — это был брачный пояс Вхагар, богини-девы.

— Брачный пояс — это как брачный плащ? — спросила Мирцелла.

— Зачем богине-деве брачный пояс? — скривился Джон.

Томмен уже дремал, уткнувшись в бок Призрака.

— Вы оба правы, — улыбнулся Визерис. — Поэтому она его и выкинула. Прямо на небо, чтобы каждый видел, насколько он ей не нужен. Кто ещё?.. Дорнийцы. Дорнийцы считают, что это корабли Нимерии. А вон она сама, — он показал на яркую звезду чуть в стороне. — В Приречье верят, что это волшебная небесная река. Однажды там играла принцесса-русалка и увидела, как на земле скучает простой рыбак по имени Талли.

— И прыгнула к нему? — Мирцелла захлопала в ладоши.

— Зря, — буркнул Джон. — На небе-то получше и поспокойнее, ни войн, ни бед.

— Нет, ты не понимаешь! — неожиданно-жарко сказал Жойен. — На небе она была совсем одна! А на земле... да, здесь русалке нелегко, наверное. Ходить не сможет. Но у неё был муж и дети. Любовь и семья. Принцессам нелегко их получить, чтобы ты знал.

Откуда Джону знать? А Риды знают.

Мирцелла благодарно взяла Жойена за локоть, и тот затих. «Ох, дети-дети...»

Визерис улыбнулся и продолжил — про следы бегущей Эленеи и Стену в небесах, про стадо Небесного Пастыря и бабочек Владыки Гармонии... он помнил, как так же вот сидел на крыльце дома, и сад пах лимонной цедрой, а княжич Оберин водил рукой по небу и рассказывал — легенду за легендой, пока Эллария не вышла в ночной рубахе и не загнала их обоих спать, сердитая и прекрасная.

Постепенно догорел костёр, свернулись на одеялах дети. Джон, как всегда, хотел быть поодаль ото всех, кроме Призрака, но рядом с лютоволком уже был Томмен, обнявший и Джона заодно. Визерис убедился, что всё неплохо (где-то плеснула вода и что-то хрипло булькнуло: Макара охотилась) и тоже сомкнул глаза.

Открыл он их от крика, высокого и резкого, и резко оборвавшегося.

И второго крика, высокого и детского, и перешедшего в плач.

Было темно. Он быстро сунул к углям костра ветку посуше, поднял над головой.

На краю плешки лежала женщина. Над ней, вся пасть в крови, стоял Призрак и низко, недобро рычал на что-то невидимое.

Визерис кинулся к нему, неся свой недофакел. Мужчина. С оружием, в доспехе — так просто не закусаешь.

— Джон!

Тот уже не спал, выхватил свой меч, в два шага подбежал. Замер рядом.

Мужчина не спешил атаковать — да был ли он один? — как не спешил и Джон, не зная намерений пришельца и враг ли тот.

— Джон, — тихо шепнул Визерис, поняв. — Он ждёт, когда погаснет огонь.

Ответом был звон клинков. Удар, ещё удар... их было двое, там, в темноте. Визерис мог только стоять и держать огонь повыше.

Позади всё ещё ревела Мирцелла.

Он сын огня, ему не страшно обжечься. Джону нужен свет.

— Макара, — почти пропел Жойен, протирая глаза. — Иди, Макара, помоги кузену!

Львоящерица появилась так же тихо и внезапно, как и ушла — и помогла на славу, вцепившись в ногу одному из бандитов. Второго прошёл насквозь меч Джона.

— Погоди! — быстро крикнул Визерис. — Не убивай покусанного, сначала допросим!

Конечно, тот клялся ничего не говорить.

Конечно, не особо долго. Его хватило ровно до той минуты, когда Визерис, с новой уже веткой (первая прогорела до самых рук) вернулся показать, что слева от него сидит Макара, а справа — Призрак, и оба ждут сигнала.

— Это леди Ним, — сказал мужчина. — Она мне обещала...

— Денег? — холодно уточнил Джон.

— Нет, зачем мне деньги? Я сын лорда, сын лорда Иронвуда, — он затравленно смотрел на волка и на львоящера. — Так что вам же лучше меня не трогать! Она мне обещала другое. То, что ценнее денег...

— То есть, пизду, — Визерис был конкретен, а дам здесь не было: Томмен и Мирцелла были далеко, и с ними был Жойен. Кузен их успокоит. Кузен надёжный. — И что же ты взялся сделать за пизду, «лорд Иронвуд»? — он не верил ни на секунду, что тот дорнийский лорд.

Что дорнийцу делать на Перешейке, нападая на детей и мейстера?

— Мы хотели отомстить Старому Льву. Убить его внуков, как он убил внуков княгини Дорна! — гордо сказал бандит. — Леди Ним почти успела, девчонку поцарапала, и тут...

— Я его добью? — спросил Джон Сноу.

В голосе у него не было ничего, кроме отвращения.

Визерис молча кивнул.

По виду, «леди Ним» была волантийкой. Такие платья носили только там.

Покуда Сноу блевал, осознавая весь вес первого убийства, Визерис и Жойен за руки-ноги оттащили её и тех двоих к трясине. «Потом утешу Джона, он молодец, он рыцарь. Не то что я, недомейстер, не знающий, каким концом меча колоть, каким рубить...»

— Позорным людям — позорные и похороны, — сказал Жойен. — Я видел, что так будет.

— Где видел?

— В зелёном сне, — ответил тот спокойно. — Поэтому попросил маму дать нам в дорогу Макару. Видишь, пригодилась. Ещё я видел красную змею, что ждёт тебя у брода. Эта гадюка была ей сродни. Змее не надо знать, что мы убили гадюку, верно?

Медленно, неспешно Визерис осознал, что тот разбойник наверное и в самом деле мог быть лордом Иронвудом, и что они попали.