Полумейстер

Эпилог I: Рассвет

Шёл, по счёту Белой Маски, третий день темноты, когда взошло солнце.

— Не к добру это, — мрачно сказал Куорен. — Темнота, темнота — и вдруг свет? Что-то недоброе грядёт!

— Болван, — отозвался Манс. — Солнце — это всегда хорошо. Верно я говорю, сьер ворона?

Джейме пожал плечами. В героических песнях было именно так — но сколько правды было в тех героических песнях?

— Сам болван, — не остался в долгу Полурукий, — если думаешь, что вот так вот вдруг может случиться что-то хорошее. Наверняка вражьи шуточки. Выманить он нас, что ли, хочет...

— Куда выманить? Моста-то нет больше, — постучал себя по лбу Манс. — В пропасть, что ли?

— А почему и нет?

— Заткнулись оба! — рявкнул Джейме.

Эти двое за три дня — два с половиной, с тех пор как они протрезвели — успели надоесть ему хуже горькой редьки и сестрина мужа. Если подумать, впрочем, то именно сестру с мужем они и напоминали: находили какую-нибудь мелочь и сцеплялись из-за неё языками, постепенно распаляясь всё сильнее и всё яростнее друг друга кроя.

Кулаками, правда, не махали — не до того было после того, как мёртвый великан бешеной пляской на мосту разнёс его на мелкие камушки, а камушки унесла река. Оставалось только держать барбакан и надеяться, что успевшие перебраться на тот берег благополучно укрепились в замке и сумели три дня продержаться без дракона и валирийской стали.

— Король-за-Стеной, поклонный король очухался! — громыхнул Тормунд.

Поклонный король — лорд Дарклин — и правда пришёл в сознание. Вид у него был такой, словно эти дни он не мирно лежал под присмотром бастарда Старков, а воевал в самой гуще боя: волосы в крови, сам еле держался на ногах, шёл только с помощью бастарда и его жены и, казалось, вот-вот должен был переломиться под тяжестью усевшегося ему на плечи дракончика.

— И зачем вы его сюда тащили? Ему и так хреново, — Джейме постучал пальцем по лбу.

— Так он король поклонщиков, — ответно постучал пальцем по лбу Тормунд. — Ему место с вами, королями и командирами, не?

Какая-то часть души Джейме — та, за которую ему ещё придётся каяться не раз и не два — искренне пожалела, что смелый и сильный, но донельзя тупой здоровяк остался жив, хоть и лишился где-то доброй половины своей славной белой бороды.

— Я не король, только голос короля, — вяло попытался возразить Дарклин.

— Ты меня, поклонный король, не путай. Я не дурак. Как голос может быть сам по себе? Если мой голос — не мой, то чей? А если твой голос — голос короля, то и сам ты король, и вся недолга. Всё, бывайте, я пошёл, там великаны дошли, сердятся на что-то. Надо с ними обкашлять, чтобы не разнесли чего.

Дарклин покачал головой, опустился с помощью своих спутников на камушек.

— Они, кстати, уходят, — добавил Тормунд. — Вихты. И холодные уходят с ними.

— Уходят, — кивнул Дарклин. — Враг-то ушёл.

— Куда?

— Не знаю. Ушёл, — Дарклин устало опёрся спиной об ногу бастарда. — Потом, наверное, надо будет как-то собраться с силами, догнать. Перебить. Да?

— Потом, — твёрдо сказал бастард. — Всё потом.

* * *

Солнце поднималось всё выше и выше, заливая светом громаду Стены, заставляя ледяные искры плясать по белому снегу.

Вихты уходили, отступал холодный туман и непроглядная тьма — вот они уже превратились в полосу на краю зрения, вот затерялись между голых деревьев.

Знание — непонятно откуда взявшееся, но надёжное и уверенное — что это навсегда, что мертвецы не вернутся, не будет новой атаки на измотанных людей, стоит им только опустить руки и позволить себе отдохнуть — окутывало оставшихся в живых защитников, как тёплое одеяло. Они делились вином и мясом, спешили сосчитать потери, просто обнимались, словно сегодня Материн День(73)...

А потерь было немало.

Ушли из жизни трое сыновей Карстарка, стоявшие на защите Ночной Твердыни. Инистые Врата рухнули и погребли под собой лорда Ройса — заговорённая бронза могла справиться с вихтами, но оказалась бессильна против камней. Старик Маллистер в Сумеречном Дозоре умер, как и жил — с мечом в руке, стоя с гордо поднятой головой. Из пришедших с леди Дени и принцем Станнисом людей едва ли треть пережила эту долгую ночь — все они стояли насмерть, стараясь не пустить мертвецов за Стену, защищая давно заброшенные замки.

Не всем удалось.

Аж до Последнего Очага докатилась чёрная волна, и долго ещё девицы Амбер, Морна и Лорна, хвалились, как они играли в мяч мёртвыми головами, а те головы бранились на забытом языке — а их мать, леди Домна, хмыкала и оглаживала сечку для капусты. Большой Джон же только улыбался в усы и повторял, что ни разу в жизни не усомнился в том, что выбрал в жёны лучшую из женщин.

Балерион, утомлённый битвой, сидел на Стене и полировал чешую потоками чёрного пламени. Рядом с ним кокетливо примостились Мераксес и Вхагар. Мелеис, налетавшаяся больше всех, жадно пила, растопив снег своим дыханием. Грохотали крылья, сверкали чешуи...

— Вот и всё, верно? — задумчиво сказал Креган Старк. — Наша клятва исполнена, бой окончен, пришла пора расставаться?

Его собеседник, высокий юноша с чёрными кудрями, мотнул головой:

— Не навсегда же! В книгах Враг никогда не уходит навсегда. Значит, и наяву так — однажды он снова вернётся, и мы все снова соберёмся с ним сразиться.

— Через долгие тысячи лет? И эти тысячи лет моя дочь будет тосковать по своим женихам? Да и ты, Веларион, опять спешишь сбежать куда-то, только объявившись. А ведь обещал свою дружбу.

— И руку девицы Таргариен в придачу, — тот невесело усмехнулся. — Ну, видишь, всего-то полтораста с небольшим лет — и сбылось. Красавица, умница, при драконе — отборная ведь невеста, всё, как договаривались.

— Не переводи тему! — Креган сдвинул брови. — Или и дружбе нашей надо подождать ещё столько же, авось что-то сбудется?

Джекейрис Веларион пожал плечами:

— Ну... вот мы, вот дружба, чем плохо? Разве мы обязаны при первых лучах солнца разбежаться и сделать вид, что знать друг друга не знаем? Вон, твои дети с моими племяшками смотри как радостно обнимаются!

— Они вместе бьют моих младших, — мрачно поправил Креган. — Но ты прав, наверное. Куда спешить? Мы всё равно давно умерли.

— Лучше расскажи, как ты познакомился с женой! — потребовал Джекейрис. — И вообще, как жил. Мне-то рассказывать не о чем: летал, тупил, воевал и помер. А у тебя и сын, и жена новая, и дети...

— Дети, да, — мрачно кивнул Креган. — Как думаешь, она старшего выберет или младшего? Старший воин, конечно, но ведь и младший не промах, хоть и семибожник...

— Главное — чтобы она выбрала, друг Старк. А то законы нашей семьи — они такие, можно и не выбирать!

* * *

Ширен перебралась поближе к камину, в котором нежился Азор, и обняла колени. Тело Девана всё ещё не нашли — ей так хотелось верить, что и не найдут, что он выйдет к замку сам, живой и здоровый — может быть, чуть-чуть пораненый, как дядя Ренли... но она была уже взрослой девочкой и понимала, когда надежда ещё есть, а когда её нет и быть не может.

Девана не было, и сьера Эйгора тоже больше не было — не было даже среди призраков, он просто ушёл куда-то далеко, куда уходят все мёртвые... а она осталась.

Опять одна, как после того, как не стало призраков Красного Замка.

Слёзы кусали глаза, но она убеждала себя, что это всё дым.

Папа ругался с дядей Ренли о чём-то важном, а она не слушала и только смотрела в камин, даже когда они упомянули её имя. Дядя хотел отдать ей Штормовой Предел и надеть белый плащ — в любой другой день это было бы новостью из новостей, она бы часами обсуждала её с Деваном или леди Бет. Но их больше не было. Только Ширен, одна Ширен.

— ...узаконить Уотерса и объявить о помолвке, лет через пять пусть поженятся...

Надо же. У неё теперь был жених. Какое счастье.

Прохладная рука легла ей на плечо, и она вздрогнула, оборачиваясь. Септон Аддам — прямо рядом с ней сидел на корточках септон Аддам, с мягкой улыбкой на исхудалом лице. А рядом с ним стояла леди Бет, и Ширен распахнула глаза, веря и не веря тому, что видит:

— Я тебя причешу, маленькая принцесса? — попросила леди Бет. — Я пробовала уговорить Хози, но он уже слишком взрослый. И слишком коротко стрижётся.

— Ты навсегда вернулась?

— Нет, — честно ответила та. — Но я буду тебя навещать. И мой Терри, и все мы. Но даже когда мы не рядом — ты ведь не думаешь, что нас нигде нет? Что мы просто исчезли? Мы ведь всего лишь умерли, принцесса Ширен.

Ширен пожала плечами. Смерть представлялась ей чем-то достаточно финальным.

— Да, — кивнул Аддам. — Мы всего лишь умерли. А это значит, маленькая принцесса, что мы тебя никогда не бросим. И даже когда мы не можем быть рядом зримо, мы всё равно будем с тобой.

— А если... — она прикусила язык, но всё-таки спросила, — если папа умрёт?

Два ответа — «Я не планирую умирать» и «Куда он от тебя денется» — слились в один.

* * *

— И если вы, безответственные создания, решите обмануть наши надежды и свести в ничто наши труды, как это вам свойственно, и позволите вернуться мертвякам, тьме и тому подобному безобразию, я позволю леди Риверс проводить в вашей септе свои нечестивые обряды. И вы ничего с этим не поделаете, ибо вам свойственно ничего не делать.

Завершил Станнис своё обращение к богам и мрачно посмотрел на них исподлобья. Естественно, статуи никак не изменились — как стояли, в пыли да паутине, так и продолжали стоять. Чего ещё от них ждать?

Он покачал головой и вышел вон из септы — туда, где на вершине башни ждала его семья.

А боги смотрели ему вслед и тихо смеялись, восхищаясь силе его любви и веры.