Полумейстер

78. Тепло

— Кузен, бросай лордство, возвращайся в мейстеры, — немного капризно сказал Жойен. — Мне надоел этот Люциус, он всё время врёт.

Они с Розамундой сидели у очага в комнате для уроков, облокотив на спину Макары большую, в локоть, книгу и вместе перелистывая страницы. В углу на горохе, изредка нервно поглядывая на львоящера, стоял один из Фреев.

— Я смотрю, и наказания у него более традиционные? — Визерис предпочитал наказывать разум, а не тело. Боль ничему не учит, это он знал по себе — учит правильная мотивация. Арья хочет доступ к «Истории турниров» — пусть научится шить мережкой; Санса хочет за арфу — не позволять ей, пока не затвердит таблицу умножения.

— Он просто жестокий, хоть и притворяется добрым, — вздохнула Розамунда. — Не то что вы. Но Уолдер заслужил, он дразнил нас с леди Мирцеллой. Говорил, мы замуж не выйдем, потому что... — она нервно потрогала свежий шрам на щеке. У Мирцеллы был такой же — и Визерис внутренне боялся выяснять, кого из девочек Ланнистеры изуродовали для сохранения сходства.

— Потому что придурок и дурак, — закончил он твёрдо. — Ни один мужчина в мире не отвернётся от такой доброй и славной девушки, как вы, леди Розамунда. А если мне не верите — посмотрите, кого выбрал король себе в невесты.

— Но она красивая, кузен, — возразил Жойен. — Она светится. И Роза светится, — быстро уточнил он.

— Так и есть. И король увидел этот свет, — не смутившись, покивал Визерис.

— Свет... — девочка задумалась. — Думаете, мой будущий муж его увидит?

— Конечно. Иначе он не твой будущий муж, а глупый отвергнутый жених, — Жойен улыбнулся. — Будешь коврижку?

Визерис почесал загривок Макары(36) и собрался идти дальше, когда ощутил, что за штанину его что-то держит. Оказалось, Шиповник бросил Брана одного и пришёл кататься на хозяине — а может, дракончик дорнийских цветов ощутил, куда Визерис идёт? В любом случае, он усадил его на плечо и прикрыл глаза, наслаждаясь ощущением льнущего к нему живого тепла.

В комнате Оберина пахло гвоздикой и ванилью, и точно так же пахло от Элларии, когда она обняла его.

— Мой мальчик, — сказала она. — Ты вырос.

Он не знал, что ответить — тепло объятий было слишком уютным, Эллария — слишком живой и настоящей, а он слишком часто мечтал её встретить.

— Вырос, да, — наконец ответил он. — Я... я скучал. По вам всем.

— Даже по мне? — следующим в очереди на объятья был лорд Артас.

— Конечно! Вы всегда были такой красивый, когда нас навещали, — искренне ответил он. — Прямо сияли в своих доспехах. Как Эдрик?

— Где-то здесь бегает со своим рыцарем, лордом Бериком, — Артас рассмеялся. — Не удивлюсь, если заглянет в гости.

— Так, всё, верните мне ребёнка, — потребовала Эллария. — Мне его ещё за Элию обнимать!

— Так нечестно, — возмутился Оберин. — Элия терпеть не может обниматься, солнце моё, ты должна его за Элию поколотить древком копья!

Они пили терпкий дорнийский чай и шутили, перебрасываясь словами, как спелыми апельсинами. Он узнал, что Элия зовёт себя копьеносной девой и мечтает пробраться на турнир загадочным рыцарем, что у неё теперь три младшие сестры одна другой милее, что князь Доран давно не встаёт с кресла, а княжна Арианна всем надоела своими похождениями.

— Герольд, ты только представь, — взмахнул руками Артас. — Она переспала с Герольдом!

— Это который разноглазый мудак? — нахмурился Визерис, припоминая. По крайней мере, на какого-то малолетнего разноглазого мудака лорд Артас постоянно жаловался. Тот резал кошек, домогался к девочкам и избивал мальчиков, или в другом порядке, Визерис уже не был уверен.

— Он самый, он самый. Совершенно не изменился за эти десять лет, веришь ли?

— Несложно поверить, — Визерис фыркнул.

— И правда, ты-то не изменился.

Чай на столе сменился вином с пряностями, и разговоры стали ещё веселее и оживлённее, когда, даже не постучав, дверь распахнула крупная женщина в кожаном доспехе — должно быть, Обара Сэнд.

— Отец, надо поговорить, — сказала она. — Убери чужих.

— Все чужие остались дома, — мягко ответил Оберин. — Садись за стол, выпей вина. Мы слушаем.

— Они чужие. Это семейное дело, — нахмурилась Обара.

— Это моя семья.

— И этот... Дарклин? Я слышала, что ты любишь мужчин, но мог бы найти и покраше.

Было почти обидно. Без повязки и с целым глазом он был очень даже хорош. «Главное — не начать вспоминать, к чему это привело в Браавосе. Будь проклята Беллонара, дурная болезнь ей на рабочий орган».

— И этот Дарклин. Обара, если я сказал, что здесь моя семья, значит, я так считаю. Прекрати выёбываться и говори уже.

— Оберин!

— Прекрати выпендриваться, — послушно поправился тот. Эллария терпеть не могла брань.

Обара Сэнд всем своим видом показала, насколько не доверяет собравшимся, но на стул села и вина себе плеснула.

— В общем, отец, они совсем о...борзели, — Визерис отметил про себя, что даже эта суровая личность уважала вкусы тётушки Эл. — И я больше не могу так. Это какая-то с...обачья паутина из планов, обмана и ещё планов, и я не понимаю, зачем она нужна.

— Чтобы дать Арианне иллюзию собственной нужности, я полагаю?

— Не после того, как король женил Квентена на дочке Старка. Она уверена: это значит, князь в сговоре с королём планируют лишить её законного наследства, — судя по закаченным глазам всех присутствующих, этот вывод Арианна делала не первый раз, и обычно куда менее обоснованно. — Хотя я говорила, и Тиена подтвердила, что король соврал и это мы девчонку в лодку зажали...

Хорошую затрещину ей Оберин отвесил, звонкую. И Эллария тоже.

— Я не подумала. Это был весёлый план, и только! — оправдание вышло так себе. — Но дело в том, что Ари нам не верит! А у неё и без того настроение ху...же некуда после того, как в столице лорд Ренли на неё не повёлся. «Ой, ну почему, он же такой милаха, ай, чего мне не хватает»... достала!

— Не хватает, да, — пробормотал Визерис, жестом показав, чего именно. — Но не будем об этом.

— Откуда знаешь?

— Узурпатор жаловался пару раз лорду Старку на своих братьев. Я стоял поблизости, но я ж не человек, а мейстер. Поэтому мейстеры всегда в курсе самых свежих сплетен, просто учти. Так что там княжна решила натворить по случаю своей невостребованности у трубочистов и князей Дорна?

Он ожидал многого, но не этого:

— Она послала «Пламя и кровь» знамёнам, отец. И они с Тиеной хотят отравить Узурпатора.